придавив его всем весом. Впрочем, третий принц и сам был достаточно крупным, чтобы даже такая туша не могла его раздавить.
Теперь он снова начал слышать голоса людей.
С большим трудом он сделал вдох, а потом стянул с себя зверя. Череп несчастного треснул и искривился, но человеку было все равно, главное − лев был мертв, а он еще жив.
Эеншард знал, что должен встать на ноги, чтобы испытание завершилось, а те не слушались. Когти оставили раны на груди. Глубокая рана на правом боку сочилась кровью так, что красная струйка, стекая по ноге, падала в песок.
Только гнев не утих, жар в груди становился только сильнее, потому он проклинал Бога Войны и рывком вставал, скалясь.
Крик толпы оказался ликованием.
Арена содрогнулась и начала подниматься.
Эеншард окинул взглядом людей и тут же повернулся в сторону отца, желая поскорее с этим покончить.
Дешар улыбался довольно, это было редким и дурным знаком. Обычно после его улыбки случалось что-то действительно страшное. Именно с этой улыбкой он дал Шардару кнут и велел ударить родную мать.
Только Эеншард не имел право об этом рассуждать. Вздохнув, он преклонил колено, как только арена под ногами перестала подниматься.
− Бог оправдал тебя, сын мой, − провозгласил Дешар.
Это обращение сильно ударило по сознанию, никогда прежде король не называл Эеншарда сыном, а теперь словно старался показать всем, что именно его отпрыск смог пройти испытание Бога.
Это было противно, но это был конец игры.
Король встал, давая понять, что представление окончено, а Эенршад позволял себе закрыть глаза и неспешно опуститься на кровавый песок, чтобы, раскинув руки, болезненно и сладко вздохнуть.
Глава 7 – Между севером и югом
Королевство Авелон, столица Авар
Ленкара никому не могла объяснить, что ее тревожит, кроме разве что Снежного Бога. Потому она сидела в храме у самых ног божественной фигуры. Не поднимая глаз, она касалась каменной статуи, отмечая голубоватые проблески, волной возникающие от каждого ее касания.
Она знала, что Бог услышит ее. Бог всегда слышал, но что он мог сделать теперь? Умолять Снежного Бога защитить человека на другом конце света, там, где жар солнца обжигает кожу, ей казалось глупым. Ей было совестно и откровенно стыдно за своего отца, так неблагодарно отплатившего за спасение ее жизни.
Принцесса умоляла короля вернуть письмо, пока тот не признался, что уже отправил его и теперь надеется, что клятва крови погубит наглеца. У Ленкары же все содрогнулось в груди. Она не знала всех тонкостей эштарских традиций, но была знакома с клятвой крови, присягой на верность королю, после которой любое неповиновение могло стать причиной смерти. Ей казалось, что Дешар Завоеватель не мог дать свое благословение на их союз. Да и какой мог быть союз между авелонской принцессой и эштарским принцем? Они были слишком разными.
Ленкара
