на закате Эеншард внезапно понял, что почти достиг своего предела. Когда корабль с гонцами снялся с якоря, принц устало оперся на ящик, стоявший рядом. Все действительно закончилось, и его охватила волна слабости. С большим трудом делая вдох, он буквально уговаривал свое тело продержаться еще немного, но в глазах упорно темнело.
«Не смей», − говорил он самому себе.
Неважно, каковы причины, но сын короля не имеет права рухнуть без сознания. Он может только умереть, всего остального ему не простят, особенно если он − главнокомандующий Эеншард.
− Да ты, я смотрю, решил всем показать, что еще повоюешь! − раздался внезапно голос рядом.
Мэдре, а это был именно он, быстро и своевольно, на правах бывшего наставника, подошел к принцу и подхватил под руку.
− Что вы уставились?! − спросил он у толпы. – Хотите, чтобы он и от вас откусил кусочек?
Чтобы явно подтвердить свою угрозу, мужчина быстро протянул вперед руку и попытался ущипнуть одну из любопытных дам за нос.
Та взвизгнула и отпрыгнула, как перепуганная горная козочка.
− Вот именно. Давайте расступитесь! − поторапливал их мужчина, отводя смертельно бледного принца в сторону. − Ты с ума сошел? Что ты здесь делаешь? − тихо спросил мужчина. − Ты должен быть в постели или хотя бы в своих покоях.
Эеншард не ответил, понимая, что к слабости начинает добавляться тяжесть в груди и тошнота.
Генерал, спрятав его под куском какой-то материи, буквально запихнул в экипаж, шутя, что его друг смертельно пьян и всучил принцу флягу с водой.
− Пей, безумец! − буквально приказал мужчина.
Эеншард, как хороший ученик, подчинился почти машинально. Он потерял больше крови, чем ему казалось, да и повязка на правом боку была уже мокрой. Жара. Усталость. Волнение, как никогда яркое. И вот он уже окончательно без сил, впрочем, вода и отсутствие необходимости уверенно держаться на ногах принесли ему облегчение. В глазах прояснилось. Голова стала ясной, только в ослабевших ногах принц все еже был не уверен.
− Зачем ты вышел?
− Было нужно, − только и ответил Эеншард, с жадностью опустошив флягу.
Он только теперь понял, что у него пересохли губы, заныли сломанные ребра и просто болели раны. Он забыл о собственном теле, пока был занят последней ниточкой, связывающей его с северной принцессой, а теперь все это обрушивалось на него вновь.
Убедившись, что фляга действительно пуста, Эеншард коротко вздохнул и, понимая, что просить еще в данный момент просто бесполезно, спросил:
− Куда мы едем?
− Сам подумай, − улыбнулся мужчина. − В госпиталь. Пока Шанрех не посмотрит тебя, я не буду спокоен, особенно сейчас.
Эеншард кивнул, понимая разницу между придворным врачом и их товарищем Шанрехом, который, правда, и без них имел немало забот.
Шанрех, разумеется, был недоволен работой коллеги, долго возился с раной на боку, что-то с чем-то сшивая под ворчание
