style="font-size:15px;"> – Ну, как настроение после каруселей?
– Не очень-то я их люблю, – по секрету поделился Кулик. – В полку мы на предельный высший пилотаж почти не летали, я уж и забывать стал, каково это, когда слышишь треск собственных позвонков, а кишки с их содержимым устремляются наружу.
– Хм, это ты верно подметил! – понимающе усмехнулся Беркут. Но стоило напарнику отвернуться, как подполковник с озабоченным выражением лица растерянно потёр себе грудь ладонью – тупая боль в сердце не проходила…
Последним пунктом программы сегодня был примерка новеньких скафандров. Пока космонавты надевали их с помощью сотрудников Центра подготовки, корреспондентам было разрешено их фотографировать. В конце примерки экипажу даже пришлось специально попозировать прессе в качестве этаких моделей. Большинство фотокорреспондентов окружили Беркута. Он неуклюже поднялся со стула, пошаркал ногами, попробовал развести руки в стороны. Скафандр сковывал движения, но поддавался. Туговат, конечно, «костюмчик», но ему ведь в нём не плясать в тесной кабине космического корабля, зато в условиях непредсказуемости грядущего полёта в этих «доспехах» жизни и здоровью космонавта угрожает намного меньше опасностей. Ведь эта модель прошла несколько модернизаций. Поначалу в него облачили манекен, того самого «Иван Ивановича», которого часами крутили на центрифуге, трясли на вибростендах, испытывали на динамическую и статическую прочность. Воздействовали высокими температурами в специальной камере. Когда пробы прошли успешно, в скафандр облачились испытатели и снова проверки – на земле, в воздухе, в бассейне с ледяной водой. После таких испытаний он фактически станет своему владельцу небольшой персональной спасательной капсулой на случай ситуации «если вдруг что-то пойдёт не так».
Журналисты просили Беркута принять то одну позу поэффектней, то другую, чтобы нашитый на плечо его новенького скафандра кумачовый флаг с вышитой золотом надписью: «СССР» выглядел более эффектно.
Потом состоялось несколько интервью. После своего первого рискованного полёта, когда ему удалось совершить фактически чудо, к Беркуту пришла всемирная слава. В глазах всех это сделало его кандидатом номер один на участие в следующем важном этапе развития советской космической программы – подготовке к высадке на Луну. Поэтому от просьб дать интервью не было отбоя.
После центрифуги Павел ощущал себя немного не в форме, но держался бодро, – уверенно говорил на камеру Центрального телевидения СССР о том, что предстоящий ему скоро полёт несомненно станет очередной успешной вехой в освоении советской наукой космического пространства. Нужные слова сами привычно приходили ему на ум, пока он вдруг на заметил ту самую девчонку, что накануне крутилась возле ателье. Она стояла чуть поодаль. К её джинсовой куртке тоже была прикреплена карточка-пропуск. Так значит, она журналистка! Их глаза встретились, и нахалка
