Беркута этаким баловнем судьбы. На самом деле он ничего не получал от жизни просто так – на тарелочке с голубой каёмочкой. Всё им было заработано потом и кровью.
Начать с того, что ему трижды было отказано в приёме в отряд космонавтов. У отборочной комиссии хватало заявлений от молодых перспективных лётчиков, и они долго не соглашались брать «старичка». С огромным трудом ему удалось добиться направления для отбора в Центральный авиационной госпиталь, где Беркут успешно преодолел все «нагрузочные пробы» и всё-таки получил направление в войсковую часть №26266 при Центре подготовки космонавтов. Но увы, его снова задвинули «в дальний резерв». И всё же он продолжал упорно пахать на тренировках; оставался в тренажёрном классе после занятий, ночами читал специальную литературу. Видя его прогресс, руководству ничего не оставалось, как перевести настойчивого ветерана сначала в дублёры, а потом доверить ему место командира действующего экипажа.
Его первый полёт пришёлся на не очень хорошее время. Как это часто стало происходить после гагаринского триумфа, старт готовился в лихорадочной спешке: специалисты не успевали проверить надёжность новых систем, установленных на корабле. К сожалению, штурмовщина уже тогда становилось печальной традицией советской космонавтики. Результаты беспилотных запусков тоже не внушали надежды на успех. Достаточно сказать, что предыдущий беспилотник просто…пропал после второго витка…
Тем не менее Беркута с его тогдашним напарником Зайцевым всё-таки отправили в космос. Оба они были новичками и по всем раскладам не должны были вернуться живыми. Суточный полёт сопровождался постоянными аварийными ситуациями. Он прекрасно помнит, как буквально плавал в собственном липком поту под лётным костюмом, когда корабль отказывался его слушаться. Почти каждый запланированный манёвр давался с огромным трудом. Постоянно шли сбои, бесконечные переговоры с Землёй, ответы и рекомендации выматывали не меньше, чем борьба с непокорной техникой. После каждой неудачной попытки следовала новая, и так десятки, иногда сотни раз. Корабль упорно отказывался слушаться человека. В наушниках голос оператора смолк, только сквозь шум помех было слышно тяжёлое дыхание того, кто находится с тобой на связи в Центре управления полётами. Так текли минуты, часы. В голове пульсировала тревожная мысль: «А может, это мы сами, из-за недостатка опыта что-то делаем не так, а не техника сама по себе мудрит?».
«Отставить дальнейшие попытки!», – скомандовала им Земля. Последовал приказ на экстренный спуск. Но для него это было бы равносильно бегству! Родина доверила ему испытать новейшую дорогостоящую технику, а он что, должен, значит, дезертировать?! Да, Павел чувствовал тогда громадную, почти невыносимую усталость, но в его недавней работе лётчика-испытателя борьба с непослушной машиной была чуть ли не повседневной реальностью. Так что ситуацию спасло лишь то, что он имел за плечами громадный опыт в качестве лётчика-испытателя и смог в итоге найти выход из всех проблем. Успешное возвращение на Землю раздули в прессе до огромного достижения. Это сделало
