у неё с прошлого года, а дед Дуля, знатный рыбак, ради покойного друга расщедрился на два сушёных жирных линька. Проворные хозяйки размочили их и тоже отправили в чугун. Всё это засыпали пшеном, добавили лук и картошку, натёрли свёклу и морковь. Эмилии велели достать из самодельного буфета мешочек со специями. Кухня наполнилась ароматами кориандра, сушеного укропа и ядрёного перца. Всё это тоже положили в чугун, посолили, залили водой и водворили в печь, накрыв огромной сковородой.
Закончив с борщом, приставили пшённую кашу, печь заслонили, чтобы всё упрело, и принялись за остальные блюда.
Вскоре прибыл священник, отец Сергий с регентшей, матушкой Катериной. Они раздали всем собравшимся свечи, и началось отпевание покойного. Высокий, звонкий голос матушки жалобно звучал в унисон баритону отца Сергия. По дому распространился аромат зажжённых свечей, и у людей из глаз полились слёзы. Жалко стало всем деда Пяту, горестно, что ещё один хороший человек навсегда покинул этот мир. Закончив отпевание, покойного повезли хоронить, а Эмилию и ещё нескольких женщин оставили накрывать столы.
День выдался солнечный, тёплый, и решили расположиться в саду под цветущими яблонями. Женщины быстро управились с делами, приготовили вёдра с водой и ручники, чтобы омыть руки с кладбища, и стали ждать. Люди пришли с похорон и молча расселись за столы. Сестра покойного прочитала молитву, Эмилия подала сыту. Перекрестившись, её все чинно вкусили по три раза. Баба Вера положила на тарелку понемногу из приготовленных блюд, налила чарку водки и зажгла свечу, вставив её в стакан с житом. Всё это придвинули во главу стола для покойного и принялись поминать, отведывая угощения и выпивая за деда Пяту, чтоб земля ему была пухом. В конце трапезы принесли гарачки – борщ и кашу. Такого борща Эмилия отродясь не видела. Когда открыли чугун, дух пошёл необыкновенный. Казалось бы, абсолютно несочетаемые продукты: птица, свинина, рыба, грибы – а какой удивительный вкус получился! Всё же, еда, приготовленная в деревенской печи, несравнима ни с чем, ни в микроволновой печи, ни в скороварке так вкусно не получится, заключила про себя Эмилия, пробуя чудо-борщ.
Выпив по три чарки, отведав всех блюд и завершив трапезу гарачками, люди, помолившись, стали расходиться. Эмилия с бабой Верой помогли убрать столы и тоже направились домой. По пути баба Вера грустила, причитала, что и ей скоро придёт пора собираться в дорогу.
– Милечка, я покажу, где у меня одежда на смерть отложена, а то пока мои с города приедут, времени много пройдёт, а всё ж знать надо.
– Баба Вера, не наводите тоску, – Эмилия обняла её за плечи и легонько встряхнула, – вы у меня сто лет проживёте, я вам умереть не позволю.
***
Земля оттаяла, стала жирной, податливой, пришла пора заняться огородами. Баба Вера попросила Эмилию помочь посадить картошку, она договорилась с дедом Дулей, у которого на подворье стоял конь, чтобы
