колеям дороги. Потом двести моих воинов в блестящих кольчугах поехали за повозкой и повернули на запад.
Мы распустили знамена, резкие звуки рога возвестили о нашем отбытии; солнце освещало королевскую повозку.
Мы были приманкой, и датчане ее увидели.
И началась охота.
Повозка катилась впереди, громыхая по проселочной дороге, что приведет нас к пути на Винтанкестер. Проницательные датчане могли бы задуматься – почему, если мы хотим отступить в более крупный бург, Винтанкестер, мы воспользовались северными воротами Эскенгама, а не западными, которые привели бы нас прямиком на винтанкестерскую дорогу. Но я сомневался, что их опасения дойдут до Харальда. Вместо этого он услышит, что король Уэссекса бежит, оставив Эскенгам под защитой гарнизона, набранного из фирда.
Люди фирда редко бывали испытанными воинами. Они были крестьянами и чернорабочими, плотниками и кровельщиками, и Харальд, без сомнения, будет испытывать искушение штурмовать стены города. Но я не верил, что он поддастся этому искушению, зная, что куда более ценный приз – сам Альфред – явно беззащитен. Датские разведчики расскажут Харальду, что король Уэссекса находится на открытой местности, путешествуя в медлительной повозке с жалкой парой сотен всадников. И войску Харальда – я не сомневался – будет отдан приказ пуститься в погоню.
Финан командовал моим арьергардом. Его работа заключалась в том, чтобы дать мне знать, когда вражеская погоня будет слишком близко.
Я оставался рядом с повозкой и, как только мы добрались до винтанкестерской дороги в полумиле от Эскенгама, стройный всадник быстро подлетел ко мне.
То была Этельфлэд, одетая в длинную кольчугу, похоже, сделанную из серебряных колец, плотно сплетенных поверх рубашки из оленьей кожи. Кольчуга туго обтягивала худенькое тело Этельфлэд, и я догадывался, что доспех застегивается на спине с помощью петель и пуговиц, потому что никто не может натянуть такую облегающую кольчугу через голову и плечи. Поверх кольчуги Этельфлэд носила белый плащ, подбитый красным; на ее боку висел меч в белых ножнах. Помятый старый шлем с нащечниками свисал с луки ее седла. Наверняка она воспользовалась шлемом, чтобы спрятать лицо, перед тем, как мы покинули Эскенгам, к тому же из осторожности прикрыла свои бросающиеся в глаза плащ и кольчугу старым черным плащом, который швырнула в канаву перед тем, как ко мне присоединиться.
Этельфлэд ухмылялась и выглядела такой же счастливой, как раньше, до замужества. Потом она кивнула в сторону покачивающейся повозки.
– Это мой сводный брат?
– Да. Ты уже видела его раньше.
– Не часто. Как он похож на отца!
– Похож, – сказал я. – А ты не похожа, за что я благодарен.
Это замечание заставило ее рассмеяться.
– Где ты раздобыла кольчугу? – спросил я.
– Этельреду нравится, когда я ее ношу. Он заказал ее для меня во Франкии.
– Серебряные звенья? – спросил я. – Их можно проткнуть даже сучком!
– Вряд ли муж хочет, чтобы я сражалась, –
