фокус, если она уже сдана».
– Пожалуйста, проходите! Наверх, на второй этаж. Вот сюда.
Виктор прошел на четвертый этаж, вошел в квартиру, снял туфли – и тут вспомнил, что он до сих пор держит гвоздики в руках.
– А это вам, – сказал он, протягивая цветы Катерине.
– Мне? За что?
– Я загадал, что если комната будет свободна, то я дарю хозяйке букет.
– Как мило! Зовите меня просто Катя.
– А меня просто Виктор, – сказал Виктор и тут же вспомнил, что с этой стандартной пары фраз начинались почти все его мимолетные связи в иных мирах.
Квартира Кати состояла из трех комнат; гостиная метров восемнадцать и пара комнат на вид метров по девять; в одной из них располагалась спальня хозяйки, а вторую, окно которой выходило на Мценскую и располагалось на фасаде со стороны лестничной клетки, а дверь открывалась в коридорчик, собственно, сдавали. В комнате стояла кровать, простой столик, тумбочка, пара стульев, на стене были вешалка и книжная полка. Стены оштукатурены по дранке и побелены, с потолка свисала электролампочка, рядом с тумбочкой имелась розетка, а у входа на стене висела черная тарелка репродуктора; в глаза бросалась ностальгическая проводка витым проводом по фарфоровым изоляторам. На полу лежали простенькие полосатые дорожки, чтобы не пачкать пол и босиком ходить было не холодно; такая же была постелена и в коридоре. Потолки, даром что дом деревянный, были повыше, чем в хрущевках.
– И сколько будет с меня?
– Недорого. Пятнадцать рублей в месяц всего-то.
– Пятнадцать?
«Это полтора рубля в день советскими. Если сравнивать с общагой – много. А сколько же, интересно, дикарем на юге стоило в начале семидесятых? Рубль в день? Больше?»
– Но это же не койка, а целая комната! – сделала круглые глаза Катя. – С электричеством и радиофицированная! Коммунальные удобства имеются – водопровод, раковина, ватерклозет, пожалуйста! Веранда – летом на свежем воздухе сидеть! Чистота и абсолютные санитарные кондиции гарантируются! Соседи приличные, место тихое и спокойное!
«Ладно, – решил Виктор, – источник бабок пока есть, а рисковать тоже нет смысла. Где-нибудь в сортире на улице подцепишь инфекцию, а тут даже антибиотиков не изобрели. Если что – потом всегда успеем куда-нибудь съехать».
– Катя, вы меня убедили. Я пока сниму комнату на неделю, а когда в течение этих дней прояснятся мои дальнейшие планы, уже буду смотреть дальше. Вот вам сразу три с полтиной вперед.
– Так я чаю соображу, – засуетилась Катя, – а то вы с дороги, верно?
– У меня тут на ужин колбаса есть и хлеб.
– Так я пожарю вам с картошкой, и вообще давайте вместе отужинаем, время уже подошло.
– А ваших не будем дожидаться?
– Да я одна живу. Муж мой покойный приказчиком работал в магазине у паровозного – не тот, что Центральный, а что на Губонина, бывшей
