внучку: «Какая разница, о чем бабка вспоминает, глядя прямо перед собой в пространство?» Аня не находила ни сочувствия, ни интереса к полному приключений прошлому этой непростой личности. И, если бабуля начинала о чем-то рассказывать, слова пролетали мимо ее ушей. «Пока люди живы, ничего не поздно исправить», – упрямо повторяла себе Анюта, но ее душа не открывалась бабушке. От собственного равнодушия наворачивались слезы. Чтобы привнести в отношения красоты, Аня дарила старушке цветы и ставила в церкви свечи за ее здоровье. Маленькие огоньки дрожали в полутьме, напоминая промелькнувшие годы. Порой в одном из них Ане мерещилось молодое бабушкино лицо, и хотелось протянуть ей навстречу руки.
В один из грустных совместных вечеров Аня заметила фотографию у бабкиного зеркала, и не поверила своим глазам: счастливый, молодой, широко улыбавшийся Кирилл Голубятников стоял на фоне поросших елями гор и широкой, незнакомой реки. Он был в походном камуфляже и болотных сапогах, на руках держал маленькую смуглую девочку.
– Это как понимать? – воскликнула Аня, схватив пожелтевшую карточку. – Что это?
– Твоя сестра из Якутии, – без обиняков заявила старушка.
Аня, наморщив лоб, смешно потерла руками глаза:
– Да ну, это невозможно!
– Ааа, вот и интерес к семье появился! – ехидно хихикнула бабушка, но тут же тяжко вздохнула. – Помотало моего Кирюшу по свету! Непоседливый был и веселый, точно молодой Петр. Мир хотел изменить, стране помочь и семью прославить. Но сошелся в тайге с коварной якуткой! И родилась эта раскосая девчонка! А он древности искал, но потом, наивный мальчишка, шаманскому колдовству начал учиться. Поднимался со старцем на горный хребет Джокуо для посвящения. Рассказывал, что, стараясь не скатиться вниз, мало слушал старца: уступы скал были слишком узкими. А шаман показывал ученикам дороги, ведущие к истокам человеческих болезней. Нужно было внимать! Не каждый, кто с ним пошел, стал шаманом. И Кирюша не смог… С тех пор его будто сглазили. Вернулся домой опустошенным, сдержанным, хмурым. Стал бредить богатством предков. И уж ничто, кроме антикварных костяшек и бизнеса прадеда, который он намеревался продать, его не занимало. Странно, не правда ли? Раньше я винила твою мать в его смерти, но дело не только в ней.
– А я вовсе не помню его таким, как на фото! Он здесь открытый, веселый и добрый! – воскликнула Анна.
– Когда ты родилась, он изменился, словно умом тронулся, – доверительно шепнула старуха. – Он уже не был собой. Кирюше понадобился сын, чтобы унаследовать бизнес и обменять его на старинную коллекцию костяных вещиц, от которых он сходил с ума.
– А сестра? – Аня в нетерпении перебила бабушку: семейные разговоры о бизнесе набили оскомину. – Где сестра, как ее найти?
– Ооо, голубка, где же нынче ее найдешь! Знаю только, что зовут ее Милана. А фамилию и населенный пункт один ветер тебе подскажет.
Аннушка
