Позови в гости каких-нибудь модных однокурсниц, усади сюда, и понаблюдай, какие у них будут лица. А я была наивной деревенской девчонкой! Конечно же, я жутко влюбилась! Этот молодой антиквар притворился обходительным и показался мне идеалом мужчины! Он был окружен шикарными, невиданными мной вещами. Хотя и старыми! Он обратил на меня внимание, всюду ходил со мной и по воскресеньям дарил цветы. Он сидел рядом со мной в роскошной ложе Александринки. И счастье вознесло меня на седьмое небо!
Катерина, кокетливо вертясь перед зеркалом в плетеных золоченых завитушках, вдруг понизила голос:
– Между прочим, эта мамонтовая заколка была на мне в час твоего зачатия! О, я никогда не забуду ту звездную ночь! И пионы у изголовья!
Недоверчиво ёжась, Анюта рассматривала изысканную резьбу. Мать беззаботным движением выхватила костяное украшение из рук и прикрепила на волосы дочери:
– Пусть эта рыбчатая вещица станет твоим талисманом! Ведь она – свидетель моего счастья. Ты – дитя любви, анчутка! Хорошенько запомни это. А всё, что случилось потом, – уже неважно.
– Легко сказать, – мрачно прошептала Аня. Слезы навернулись ей на глаза. – И все же спасибо, мама, за добрую романтичную сказку.
Она не поверила в былую любовь родителей, но с тех пор носила с собой костяную заколку в память о Катином смехе и о случайной капле святого материнского тепла.
Богатств молодоженам фон Якобс не досталось: современный бизнес был уже невелик, и обеспечивал лишь скромную, без излишеств, жизнь. Анисье пришлись по вкусу Бельгия, возможность не учиться и старая, богато отделанная квартира. Она не собиралась возвращаться на родину, однако матери поведала: «Ничего тут особенного нет. Такого, что стоило бы жены, дочерей и жизни!» После этого разговора Катерина весь вечер надменно качала головой и, расхаживая по дому, восклицала:
– Ну и дурень ты, Кирилл, сущий анчутка! Вот так дурень!
Затем она расшвыряла оставшиеся после него старинные стулья с гнутыми спинками и сердито пинала их ногами, в каждый удар вкладывая остатки застарелой боли. Максим на это время укрылся в кухне и предусмотрительно готовил ее любимый ягодный торт. Утром он убрал из квартиры на улице Савушкина все вещи, напоминавшие Кате о бывшем муже.
Юные супруги фон Якобс часто ссорились, но не расставались. Вскоре они попали в аварию и погибли.
Катерина восприняла страшную весть легко, словно не поверила в случившееся. На ее лице появилось неестественное выражение: смесь удивления, раздражения и облегчения. С хладнокровием профессиональной плакальщицы она устроила поездку в Антверпен себе и оставшейся дочке. Аннушка не запомнила Европы: глубокое, неохватное горе затмило и Бельгию, и ее людей.
– Гляди, анчутка, это же замок Стэн, где творил картины Рубенс! – восклицала Катерина, выглядывая из окна такси. – А вон – замок норманнов!
Но Аня лишь закрывала лицо руками.
В
