возвращении из Островного царствия, батюшка забрал нас из царских палат, куда нас определили после освобождения Южного, и подал в отставку. За воинскую доблесть и личную выслугу генералу Луговскому был дарован княжеский титул и поместье, предыдущий хозяин которого потерял голову вскоре после провала восстания.
Несмотря на внушительно состояние и упрочившееся положение, семья наша привыкла жить скромно. Слишком свежи были в памяти насыщенные событиями дни в Южном граде. Отца жаловала царская семья, хоть он давно оставил службу, мы с сестрами имеем внушительное приданное, а маменька будучи при дворе статс-дамой самой царицы сохранила, живя в Озерном крае, все важные связи.
Подведем итоги: я помню семью, уверена, что у меня две старшие сестры, Нэнси и Мирна. Могу бесконечно рассказывать историю нашего царствия и на раз отвечу, чем различается мушкет и кремниевое ружье. Да что там отвечать-то. Мушкет – такая здоровая штука, которую зарядить человек может только стоя, да и то, имея при этом поистине богатырское сложение. А вот облегченное кремниевое ружьецо времен царя-Реформатора, заряжу даже я. Оно от охотничьего ничем и не отличается, а из этого добра я, вроде как, неплохо стреляю.
Так что получается, я убивала зайчиков? Нет, вроде бы нет… Деревянная мишень, на которой тренируются царские гвардейцы, по лесу не бегает и морковку не жует.
Так не отвлекаемся, потому как имеется проблема куда серьезнее… зайчиков. Есть одна вещь, которую я ну никак не могу вспомнить!
Кто – я?
Цены бы мне не было как разведчику: знаю кучу тайн царского двора, и при этом даже свое собственное имя вспомнить не в состоянии!
Я шевельнулась.
Ой, больно! Да уж, здравие мое явно оставляет желать лучшего. Голова гудит, плечо тщательно замотано, рука почти безжизненно висит на перевязи. И что характерно, я совсем не помню, почему.
Очередная выходка? Да нет, тогда в кровати бы лежал кто-то другой, я себе не враг.
Кажется, были танцы… Точно, были, но откуда тогда такие боевые ранения?! Танцую я, конечно, далеко не мастерски, но и не так плохо, чтобы встречать следующий день со сломанной рукой! Или она не сломана?!
Я неловко, одной рукой, растянула шнуровку на груди, и заглянула под рубашку. Бинты покрывающие предплечье в нескольких местах потемнели от крови.
Какого ле…
Что же я там делала на этих танцах?!
Воображение рисовало картины, одну хуже другой. Но прежде чем волны паники успели захлестнуть меня с головой, в дверь вежливо постучали. Я насторожилась: выяснять, что еще я не помню, не было никакого желания.
Но все же, лучше раньше узнать, чем когда грянут неприятности. Уверенность, в том, что они грянут, и совсем скоро, объяснению опять-таки не поддавалась.
– Войдите, – мрачно сообщила я двери.
В ответ на пороге возникли две знакомые девицы.
– Отвратно
