style="font-size:15px;"> Сейчас в кресле на возвышении сидел городской сенешаль, отдуваясь от жары и обмахиваясь бумажным свитком. Там же расположились судья, жрецы из храма Пресветлой и первые городские чины.
Да и народа было хоть отбавляй. В основном – городские зеваки, пришедшие поглазеть, как будут судить полукровку. За их спинами на конях гарцевала охрана.
Один из стражников ткнул Ринку пикой под ребра:
– Шевелись! Пресветлая не будет ждать до утра, у нее без тебя дел хватает.
С трудом переставляя ноги, девушка двинулась через поле к помосту.
Увидев обвиняемую, толпа поперла на ограждение. Люди толкались, желая хорошенько ее рассмотреть. Какая-то женщина закричала:
– Нечисть эльфийская! Сжечь ее и дело с концом! Пока она наших мужиков не приворожила!
Несколько голосов подхватили ее слова:
– Сжечь! Сжечь нечестивицу! Выколоть ей глаза! Вырвать косы!
Эльфийское отродье…
Презренная полукровка…
Бесстыдница, соблазняющая почтенных граждан. Грешница, испытывающая их добродетель.
Оскорбления летели ей вслед, и толпа взрывалась ликующими воплями.
Ей не место среди добрых людей.
Откуда-то из толпы прилетело гнилое яблоко, ударило Ринку в висок, стекло вниз мерзкой жижей. И тут же посыпался целый град.
Ринка втянула голову в плечи, согнулась, надеясь хоть немного укрыть лицо. Гнилые овощи это не страшно. Лучше пусть бросают гнилье, чем камни.
– А ну разойдись! – в толпу врезался один из верховых на вороном жеребце. Огрел плеткой парочку особо ретивых. – Кому сказано!
– Стой! – грубый окрик заставил девушку вздрогнуть.
Она машинально остановилась, чувствуя, как между лопаток упирается наконечник алебарды.
Протрубил рог, призывая толпу к спокойствию, и в наступившей тишине зазвучал голос судьи.
Ринка слышала, но не могла понять, что он говорит. Смысл слов ускользал, не давая затуманенному сознанию за него зацепиться.
Кажется, он зачитывал обвинения, выдвинутые против нее.
Ее взгляд, скользнул по толпе, наткнулся на Герхарда. Ее обвинитель был здесь. Пришел насладиться ее унижением. И не один. Рядом с ним, надув подкрашенные кармином губы, стояла та самая женщина.
– Господин сенешаль, достопочтенные служители Пресветлой! Благородный эрл Герхард Тамаск обвиняет Ринкьявинн Тюбо, девицу эльфийских кровей, в смерти отца – покойного эрла Тамаска. А так же в непристойном поведении и попытках соблазнить его самого. Девица вины своей не признает, упорствует и все отрицает. Но все доказательства и свидетельства говорят об обратном. Исходя из всего перечисленного, суд считает сию девицу виновной и требует назначить ей наказание в сто плетей и пожизненное изгнание из нашего города.
– Справедливое решение, – милостиво кивнул сенешаль. –
