тогда, – открыв папку, лежавшую рядом, сказал он, – запоминаем цифру, которую я назову вместе с фамилией, – начал читать список старшина. У Валентина оказалась цифра три у Литвина четыре. Земляки Вали по военкомату Марков и Балышев получили соответственно цифру один, Курилко цифру три. Закончив читать, старшина спрыгнул со стола.
– До новых встреч, – помахивая папкой, вышел он из палатки.
Оставшись одни, новобранцы начали разглядывать друг друга, прикалываясь новому облику. Половина была в форме со званиями, что вызвало огромное количество шуток. Постепенно развеселились так, что кто-то с улицы крикнул: «А ну-ка, тихо там!». Примолкли, но ржать не прекратили, перешли на громкий шепот. Через десять минут в палатку вошли четыре сержанта, и смех мгновенно смолк.
– Цифра один – на выход, – скомандовал правый.
Дальше по порядку номеров все пошли в одном направлении, каждый за своим сержантом. Обладателей цифры три было меньше всех, всего пятеро. Растянувшейся цепочкой обошли баню с правой стороны и оказались на большом плацу, с одной стороны которого стояла большая четырехэтажная казарма. Пройдя вдоль казармы, зашли в левый подъезд и поднялись на третий этаж. Все оказалось до банальности просто: цифры обозначали номер роты, которые располагались с первого до четвертого этажа соответственно. Напротив двери, ведущей на лестницу на коврике, возле пока непонятной конструкции, напоминающей одновременно маленький шкаф либо закрытую вешалку, стоял солдат. При появлении сержанта он, зажмурившись, заорал: «Смирно!». Сержант, зажав рукой рот, тихо засмеялся. Из левой двери в конце коридора выскочил сержант с красной повязкой на правой руке. Поскользнувшись, он замахал руками в попытке сохранить равновесие. Глядя на него вошедший с новобранцами сержант, согнувшись пополам, ржал во весь голос. «Ха-ха-ха-ха!», – эхом разлетелось по пустой казарме. Дежурный, уже восстановив равновесие на полусогнутых, крался к перепуганному насмерть солдату на коврике.
– Идиот, сколько раз тебе, тормозу, объяснять: «СМИРНО» орешь только командиру роты, – с полушепота постепенно переходя на крик, начал дежурный. – Где командир роты? Придурок, ты несчастный.
– Не знаю, – выпучив глаза, ответил солдат.
– А че орешь тогда? Как тебе, дураку, объяснять, чтобы ты понял. «Смирно» кри-чат толь-ко, ко-гда при-хо-дит ко-ман-дир ро-ты, – по слогам, медленно, но очень громко, тыкая в лоб солдату пальцем, продолжал, бесноваться дежурный. Вошедший сержант сидя полу прислонившись к стене, вытирал слезы, выступившие от смеха.
– Пять-ноль, – заикаясь, прокашлял он. – Так до завтра он тебя вообще загоняет.
– Зарежу, если еще раз заорешь, – хватаясь за штык-нож, прошипел дежурный.
– Что здесь происходит? – раздался голос с лестницы.
– Смирно! – заорал, обернувшись на дверь, дежурный, вытянувшись и вскинув правую руку к фуражке.
– Шесть-ноль, – прохрипел сержант с пола.
– Что здесь происходит? – переспросил входящий в роту капитан.
– Товарищ
