несколько лет? Я не строю таких долгосрочных планов, мне лишь бы дотянуть сегодня до вечера».
«Это уже немало», – пожимала плечами тетка.
Мирек должен был быть всегда рядом. Мы уже признались друг другу, что хотим быть вместе в горе и в радости, в болезни и в здравии.
«Но я бы хотел, чтобы ты повторила это перед священнослужителем в обычном платье, – сказал мой любимый. – Потому что церковного развода у меня, к сожалению, нет, а процедура признания брака недействительным может длиться годы».
«С Господом Богом лучше всего у меня получается говорить на карвенском лугу, – призналась я. – И для этого ксёндз мне не нужен».
Свадьбу мы запланировали на осень. Мирек хотел, чтобы я потом переехала к нему. У него рядом с нашей брвиновской виллой, через шоссе, в Подкове Лесной был деревянный одноэтажный домик, в котором когда-то жили его родители и куда он вернулся после развода с женой. Он оставил ей в Варшаве квартиру, ушел с одним чемоданом.
О своей жене он не говорил. Я знала только, что они поженились студентами и их брак продолжался несколько лет. И что у них не было детей.
«Моя избушка не выдерживает сравнения с твоей резиденцией», – сказал он с грустью.
«Это не моя резиденция, а моей мамы, – ответила я. – У меня нет ничего».
«Как это? – обиделся он. – Ведь у тебя есть я!»
Я поговорила о своем переезде с мамой, и тут возникла серьезная проблема: с кем будет жить Пётрусь?
«Пожалуй, я возьму его с собой, потому что ты часто в отъезде», – сказала я.
Мама помотала головой: «Для него это будет стрессом: он привык, что его дом здесь».
«Но он привык также ко мне, – ответила я. – Ведь со мной он проводит больше всего времени. Я знаю, что это трудно. Может быть, просто спросим его, с кем из нас он захочет быть».
«И это говорит психолог, – разозлилась мама. – Как можно ставить маленького ребенка перед таким выбором?»
«Он уже не такой маленький – ему девять лет».
«Это, по-твоему, много?» – у мамы выступили красные пятна на лице.
«Нет, немного, но речь идет не о младенце. А кроме того, мне кажется, ты просто боишься остаться одна».
Она пожала плечами: «Замечательная мысль, только я думаю не о себе, а о своем внуке».
«Браво, ты наконец-то решилась стать бабушкой», – ответила я.
Я вдруг осознала, что мы начинаем друг у друга оспаривать ребенка.
«Как ты это себе представляешь? Если Пётрусь останется с тобой…» – я была непреклонна.
«Я найму домработницу».
«И он будет сидеть целые дни с чужой бабой?»
«А ты где будешь? Ты же уедешь не на другой конец света».
«Возможно, это неплохое решение, – подумала я. – Ведь я ежедневно смогу с ним видеться».
Наша свадьба состоялась в сентябре тысяча девятьсот девяносто пятого
