Аллаху палочку, а лучше две. Верь мне!
– Ты уверен? – с сомнением уставился шашлычник на муллу.
– Не сомневайся. Моими устами с тобой говорит сам господь! – и мулла протянул пальцы к шампурам.
– М-м, – заколебался шашлычник, накрывая шашлык глиняной тарелкой.
– Знай же, о человек, – обиделся мулла, – твоя торговля не протянет и до конца месяца, если ты будешь таким жадиной. Ведь жадность – великий грех, проклятие рода человеческого! Но щедрость всегда вознаграждается сполна.
– Ладно, берите, – сдался шашлычник, протягивая мулле одну палочку. Ходжа прекрасно видел, что ему вовсе не хочется этого делать, но страх перед муллой и его проклятиями засел в нем так глубоко, что обороть его не было сил.
– Две! – показал мулла два пальца. – Не жадничай.
Шашлычник вздохнул и потянул из-под тарелки вторую палочку.
– Ну, раз уж ты раздаешь свой шашлык за пустые слова, тогда и мне дай, – приблизился Насреддин к мангалу. – Я тебе сейчас столько всего наговорю – закачаешься.
– Ты! – подпрыгнул мулла от неожиданности, едва не выронив из рук шампур. – Опять ты, нечестивая собака, старый хорек с жалом гадюки!
– Я, – просто ответил мулле ходжа.
– Чего тебе опять надо? – взвизгнул мулла.
– Я покупаю шашлык – меня устраивает его цена. Ты уже купил?
– Вшивый оборванец! Облезлый верблюд! – все продолжал распаляться мулла, сыпля оскорблениями. – Чтоб тебя скривило, чтоб твой поганый язык завязался в три узла, чтоб…
– Благодарю за добрые пожелания, мулла. Но знаешь, меня столько уже проклинали, но до сих пор я не лишился даже волоса из своей бороды. Однако, мы отвлеклись от дела, – ходжа отвернулся от пышущего жаром не хуже углей, лежащих в мангале, муллы и сказал шашлычнику: – Уважаемый, дай и мне три палочки.
– Плати! – потер шашлычник палец о палец. – Три монеты – палочка.
– Ничего не понимаю, – развел руками Насреддин, – вот этому, – он указал на муллу, – ты дал палку шашлыка за пустое сотрясание воздуха, и еще собирался дать вторую. Я же готов дать тебе дельный совет, от которого твоя торговля действительно пойдет в гору.
– Ах ты, нечестивец! – вскипел мулла, размахивая шампуром перед лицом ходжи. – Да как ты посмел тягаться с мудростью самого Аллаха, вложенной в мои уста?
– Погоди, мулла, – поморщился ходжа от визгливого голоса священнослужителя. – О вложенной в твои уста мудрости мы еще с тобой поговорим, но прежде торговля. А как тебе известно, торговля не терпит присутствия третьего. Так что, либо уходи, либо помолчи.
Мулла и вправду онемел от подобной неслыханной наглости, а шашлычник задумчиво помял подбородок.
– Хм-м, – сказал он. – Говори, старик. И, клянусь всевышним, если твои слова имеют смысл, я угощу тебя шашлыком на славу!
– Все
