align="center">Глава 2. Костя
– Мама, я дома! Я денег заработал. Несу тебе. Ты где?
Обнаров снял ботинки, заглянул в комнату матери.
Комната была пуста.
– Мама? – встревоженно позвал он.
Обнаров прислушался. Из кухни доносился звук телевизора. Показывали его недавний фильм «Второй». Дело близилось к развязке, где его герой погибал. Он деликатно постучал и распахнул дверь.
Мать сидела на диване и вытирала уголком фартука слезы.
– Привет, родная. Не спится?
– А я тут… Кино вот…
Обнаров выключил телевизор.
– Я его в окошко выброшу, если ты будешь плакать над ерундой!
– Так жалко же… – попыталась оправдаться мать.
– Марта Федоровна, ваш сын здесь. Рядом. Дома. А там, – он ткнул пальцем в потухший экран, – заезженная пленка. – Вот деньги. Убери в свою кубышку.
Он положил на стол пачку пятитысячных купюр.
– Костенька, много…
– Всего пятьсот тысяч. Нет, уже четыреста девяносто пять. Я в кафе расплатился.
– Оставь себе немного. Деньги всегда в кармане должны быть.
– У меня кредитная карта.
– А ГАИшники?
– Я же опер Миша Разов. Мам, ты забыла? Четыре сезона. Со своих они денег не берут. Да я и не нарушаю. Почти… – уточнил он, припомнив сегодняшний коньяк.
Ссадины, оставшиеся от пощечины, ныли. Левая щека покраснела и припухла. Пытаясь снять отек, Обнаров долго умывался, то и дело прикладывая наполненные ледяной водой ладони к лицу.
В коридоре его, выходящего из ванной, встретила мать.
– На-ка, приложи это, – Марта Федоровна протянула два мешочка со льдом, завернутые в маленькие кухонные полотенца. – Иначе завтра с синяками пойдешь.
– Спасибо.
– Жду тебя к столу. Надеюсь, расскажешь матери, с кем подрался?
Ужин был по-домашнему вкусным. Наевшись, Обнаров лег на диван, положив на лицо лед. Мать придвинула стул, села рядом. Маленькой теплой рукой она стала гладить сына по голове, непривычно, назад, зачесывая его темные волосы.
– Ты странно выглядишь, Костя. Пришел с разбитым лицом, а глаза счастливые… Как так?
– Мам, ты все равно не поверишь.
– Скажи правду, поверю. Откуда ссадины?
– Поклонницы поцарапали.
– Поклонница.
– Как догадалась?
– Я женщина, хоть и старая.
– Мам…
– Прекрати, Константин. Я знаю свой возраст. Отец твой не дожил, царство ему небесное. Не видит моего безобразия.
– Мама!
– Хорошо. К делу. Такие царапины, сын, остаются после того, как женщина с украшениями на пальцах или с длинными ногтями дает мужчине пощечину. Женщины редко дают пощечины. Это – крайность. Только за очень низкий поступок. Мой сын совершил низкий поступок?
