Мать почти через день вызывала его в Килмартин-Хаус по разным делам. Лакей прошел через комнату, чтобы вручить послание, и, передавая конверт, добавил:
– Велели передать, что дело очень срочное.
Срочное? Вот уж действительно новости. Майкл взглядом дал понять, что лакей и камердинер могут быть свободны, а когда остался один, вскрыл конверт.
«Приезжай как можно скорее, – писала мать. – У Франчески выкидыш».
В Килмартин-Хаус Майкл гнал коня так быстро, что едва не убился насмерть. Всю дорогу ему вслед сыпались гневные крики пешеходов, едва не сбитых его скакуном.
Выкидыш? Это женское дело. Чем он может помочь? Разумеется, это страшное горе, он боялся за жизнь Франчески, но как ее поддержать? Зачем его позвали?
И тут он понял, и его как будто поразило громом. Он стал графом. Свершилось. Пусть и медленно, но он прибирал себе все, что некогда принадлежало Джону, весь его мир.
– О Майкл! – причитала мать, выбегая ему навстречу. – Как же хорошо, что ты приехал!
Майкл неловко обнял мать. Он даже что-то сказал – абсолютно ненужное и лишенное смысла из разряда: «Какой кошмар». На деле же он просто стоял, чувствуя себя при этом крайне глупо и беспомощно.
– Как она? – выдавил он вопрос, когда мать наконец отстранилась.
– Подавлена. Плачет без умолку.
Майкл нервно сглотнул. Как же жаль, что нельзя чуть-чуть распустить галстук.
– Что ж, это неудивительно, – проговорил он. – Я… я…
– Она никак не успокаивается, – перебила его Хелен.
– Все плачет?
Хелен кивнула:
– Я не представляю, что делать.
Майкл заставил себя выровнять дыхание. Взять себя в руки. Успокоиться. Вдох-выдох.
– Майкл? – Мать смотрела на него в ожидании ответа. Или каких-то указаний.
Как будто он знал, что делать в подобных ситуациях.
– Ее мать приехала, – сказала Хелен, не дождавшись ответа от сына. – Она хочет, чтобы Франческа переехала назад в Бриджертон-Хаус.
– А сама Франческа этого хочет?
Хелен пожала плечами.
– Думаю, она не знает сейчас, чего хочет. У нее такой шок.
– Да. – Майкл снова сглотнул. Он очень не хотел оставаться здесь. Лишь бы поскорее убраться отсюда.
– Врач говорит, что в течение нескольких дней ее не стоит трогать, – говорила Хелен. Майкл кивнул. – Вот мы и послали за тобой, естественно.
Естественно? Майкл никогда раньше не чувствовал себя так неестественно. Он совершенно растерялся и не знал, что сделать или сказать.
– Теперь ты граф Килмартин, – продолжала Хелен.
Майкл опять кивнул. На то, чтобы ответить словами, у него не было сил.
– Вынуждена сказать, я… – Хелен замолчала, нервно поджав губы. – Каждая мать желает своему чаду самого лучшего, однако я и подумать не могла…
