только тогда, когда узнала ее. Внезапно воспоминания захлестывают мою память: оружие, крики, кровь – они говорят да. Рейн была способна на все. Да и Тори мне никогда особенно не нравилась… Так зачем же я помогла ей?
– Скажи, о чем ты думаешь, – говорит Нико голосом, который не допускает уверток.
Я пытаюсь:
– Мои мысли спорят друг с другом. Словно в голове у меня два голоса. И они видят вещи по-разному.
Он кивает, глаза задумчивые.
– Пожалуйста, объясни, что со мной произошло, – умоляю я. – Я не понимаю.
Он медлит. Улыбается.
– Это тебя мне нужно кое о чем спросить. Но кое-что я объясню. Иногда в тебе больше Кайлы, иногда – Рейн. Это вполне естественно. Твой мозг перестраивается. Со временем Рейн одержит верх, потому что она сильнее.
Непрошеное видение встает перед моим мысленным взором: Люси с окровавленными пальцами. И Нико… с кирпичом в руке.
Я тихо вскрикиваю и вытягиваю левую руку, гадая. Поворачиваю ее из стороны в сторону.
– Так это ты? Ты сделал меня правшой?
– Что-что?
– Разбил мне пальцы, – нерешительно продолжаю я. – Пальцы Люси.
Он отводит глаза в сторону. Явно колеблется.
– Ты помнишь, кто была Люси?
– Нет. Не совсем, просто несколько бессмысленных обрывков сна. Пожалуйста, Нико, у меня в голове такая мешанина. Что случилось с Люси? – Что случилось с десятилетней мной?
Он снова колеблется, раздумывает, потом кивает:
– Ну, хорошо. Ты была для меня особенной, Рейн. Но быть на стороне свободы – это всегда риск, что тебя поймают. Я знал, что должен найти способ защитить тебя, если лордеры наложат на тебя свои лапы.
– Как?
– Разделив твою личность на две половины, чтобы одна смогла выжить, если тебе сотрут память. Рейн была сильнее Люси, она и выжила.
По мере того как он говорит, я понимаю, что всегда знала это: я та, которая раздвоилась. Во мне живут двое: Люси с ее детскими воспоминаниями, и Рейн, чья жизнь была с Нико и «Свободным Королевством». Два кусочка пазла наконец сложились воедино. Люси сделали правшой. Она не пошла бы на это добровольно, поэтому Нико заставил ее. Рейн была левшой. А результат стирания памяти зависит от того, какой рукой преимущественно пользуется человек – правой или левой. Доступ в память зависит от доминирующего полушария и связан с тем, правша человек или левша. Но кто я была, когда мне стерли память?
– И все равно я не понимаю. Если Рейн была сильнее и верховодила, почему лордеры не стерли ей память как левше?
– В том-то и заключается вся прелесть этого. Рейн спряталась внутри, когда тебя поймали – тебя этому учили, – поэтому превалирующей стала та часть тебя, которая являлась Люси.
– То есть лордеры полагают, что, когда они стерли мне память в прошлом году, я была правшой. И о Рейн они ничего не знали, поэтому стертой и оказалась лишь часть воспоминаний.
– Именно.
