style="font-size:15px;"> – Нет. Мы складываем камни в кучу и проводим обряд, посвящённый Ульгеню. К концу обряда камни начинают светиться.
– И, горят постоянно?
– Мы умеем гасить и снова зажигать этот свет.
– А в тоннеле, у вас на ладони?
– Это тоже камень со светом звёзд. Только он не прикрыт был ничем, поэтому свет резкий, острый, а эти, на фонарях, под колпаком. Отсюда и свет мягкий и тёплый.
Мы замолчали, и я попытался осмыслить только что услышанное. Прозрачные камни, это, скорее всего, горный хрусталь. Видел я такие где-то, то ли в книжке, то ли в учебнике. Этакие пирамидки, пучками растущие из одного корня. Но, как заставить горный хрусталь светиться, ума не приложу. Может, я ошибаюсь, но горный хрусталь не светится. Нечему там светиться.
Дорожка привела нас к окраине посёлка. Аккуратные дома по сторонам улицы, невысокие штакетники, за которыми в свете фонарей угадывались цветочные клумбы во дворах, собаки, агрессивно облаивающие Бурана, всё было настолько сюрреалистичным, что хотелось зажмуриться и потрясти головой, словно прогоняя наваждение. Но посёлок никуда не пропадал и был таким же реальным, как и скалы, окружающие нас со всех сторон и в темноте на фоне ночного неба выглядевшие, словно зубы огромного дракона.
Наш проводник подвёл нас к одному из домов, на крыльце которого стоял мужчина лет пятидесяти, тоже, вполне европейской наружности, в меховой безрукавке, накинутой на голые плечи. Молча, они посмотрели друг на друга, потом старик повернулся и ушёл.
– Юка-тайда сказал, что вы к Эркеш-тайда пришли и вам надо переночевать. Проходите в дом. Я постелю вам.
– Когда он успел сказать тебе это? – подозрительно прищурился Лёха.
– Да, вот сейчас и сказал. Ты, Алексей, не удивляйся. Мы словами почти не разговариваем.
– Телепаты, что ли? – раскрыл я рот от удивления.
– Не знаю, что такое телепаты, но у каждого человека есть внутренний голос. И каждый человек может говорить им в голове у другого.
– А мы, что, не люди, что ли? – обиделся Игорёха.
– Люди, конечно, – мужик испугался, даже. – Самые, что ни на есть, настоящие люди.
– Но мы не можем говорить в голове другого человека.
– Это, Игорь, вы просто не умеете. А, если вас научить, то тоже сможете. Человек, ведь, не сразу, даже, ходить учится, я уже не говорю о способности читать и писать. Вы умеете только то, чему вас научили.
– Подожди, – только сейчас дошло до меня, – Откуда ты знаешь, как нас зовут?
– Юка-тайда сказал. Он каждого из вас представил мне. Меня, кстати, Саклаем зовут. Так что, будем знакомы.
Буран, наконец, изволил обратить своё внимание на заходящуюся лаем собачонку у будки под навесом и лениво потрусил к ней. Собачка обмочилась от страха и юркнула в будку, не переставая визгливо лаять. Пёс спокойно понюхал содержимое миски, одним глотком опорожнил её и попытался залезть в конуру. Влезла только задняя половина Бурана. Где-то там, внутри, приглушённый мягкой
