работаю постоянно. Повезло. Мне надо кое-что сделать. Я отлучусь, а ты прогуляйся. Походи, осмотрись. Вечером мы к тебе в гости зайдем. Ах, да! – он хлопнул рукой себя по лбу, – дуй за мной.
Рыжий подошел к ближайшей иве, достал из кармана ножик и быстро нарезал пучок тонких веточек. В два счета он сплел из них одну сандалию как раз по ноге Генки.
– Видал, как делается? – спросил он. – Вторую сплетешь сам. Обувь – дрянь конечно, но другой здесь нет. Ничего, привыкнешь. На пару дней хватает, зато материала – хоть отбавляй, – Рыжий кивнул головой в сторону ближайшей ивы.
– Ножик оставь, – попросил Генка.
– Не оставлю, – покачал головой Денис. – Нож – основное орудие электрика. Изоляция там, то – се… И на складе его не получишь. Вот поработаешь на глюкальном заводе – сделаешь сам из какой-нибудь железяки. А веток тебе хватит. Я нарезал с лихвой.
Генка, выбирая стебель потоньше, спросил:
– А что, ток по забору не идет?
– Ха! – ржанул Денис. – Заметил, что хмель зеленый? Однако наблюдательный ты. Правильно заметил. Пока не идет. Но стоит кому-нибудь приблизиться к забору ближе, чем на метр – пойдет моментально!
– Датчики стоят?
– Возможно. Или в заборе, или рядом с ним. Никто их не видел. Тех, кто пытался увидеть, приплющивало так, что потом они долго вообще смотреть не хотели. Ни на что. Уже давно никто к забору не лазит. Ладно, занимайся, я пошел.
Денис направился к будке, а Генка уселся под ивой и принялся плести вторую сандалию. Получилось у него не так ловко как у Рыжего, но вполне сносно. Кабанов обулся и медленно пошел по берегу вдоль русла реки, привыкая к сандалиям.
За поворотом берег оказался полностью заросшим кустарником и потому Генка слегка углубился в лес. Пройдя сотню шагов, он повернул к речке и вышел на чудесную полянку, которую природа украсила трухлявым бревном. Оно лежало прямо у воды и делало полянку необычайно комфортным местом. Но в момент выхода Генки из леса райская красота улетучилась, поскольку ее вытеснили своим видом два прыщавых юнца, сидевших на бревне.
Они были до странности похожи друг на друга: худые, вихрастые и лопоухие. Даже глубоко засевшие глаза их, испуганно уставившиеся на Генку, смотрели одинаково и выражали единственную тревожную мысль: «Атас, нас почи́кали!» Юнцы молчали и краснели ушами.
Генка, подойдя ближе, рассмотрел, что на самом деле юнцы никакими близнецами не были. Они различались и носами и ушами. Только лихорадочно блестевшими глазами не различались и потому походили на заговорщиков, застигнутых на месте тайного заседания.
Приглядевшись внимательней, Кабанов в одном из них узнал Радия-Палладия. Сопоставив информацию, полученную ранее от Дениса, он заключил, что второй юнец был наверняка Петлюрой Гуцалюком.
– Чего испугались? – спросил Генка.
Юнцам, видимо, сразу полегчало.
– Ничего мы не испугались, –
