ее, с трудом пропихнул в дыру, проскользнул следом сам и поволок лестницу в сторону окна. Она была в несколько раз больше его и гораздо тяжелее, поэтому мокрым Ваня был уже не только от дождя, но и от пота. Неимоверных усилий стоило и установить эту лестницу. Несколько раз она падала прямо на грядку с горохом, погнув множество стеблей. За это ему тоже обязательно попадет от Савельича.
Когда все было готово, и лестница указывала в нужное окно, Ваня торопливо пополз по ступенькам. Казалось, он совсем не думал об осторожности, стремясь к заветной цели. Руки и ноги то и дело проскальзывали, но он продолжал неумолимый подъем. Ступенька за ступенькой, он приближался к заветному окну.
Передохнул он лишь в комнате воспитательницы, когда распахнул дверцы шкафа. Мольберт еще был на месте. Ваня прижал его как близкого друга и потащил к окну. Спускаться по скользкой лестнице с мольбертом в руках было бы чрезвычайно неудобно. Ваня даже подумывал сбросить его вниз. Вот только тогда мольберт наверняка сломается, и все его усилия пойдут прахом. Поэтому он прижал мольберт подмышкой правой руки, другой опираясь на подоконник.
Едва правая нога коснулась лестницы, Ваня услышал ужасное: в замочной скважине стал поворачиваться ключ. Этот звук буквально парализовал его. Вскоре на пороге возникли Петька с Филатом. Увидев Ваню, они озадаченно переглянулись. Их лица в тот момент выглядели так, будто обоих заставили назвать буквы алфавита в обратном порядке.
Однако это длилось недолго. Уже через секунду хулиганы один за другим рванули в его сторону. Ваня инстинктивно подался назад и непременно вывалился бы из окна, если Петька не вцепился в его рубаху, а Филат не схватился бы за мольберт.
– Отдай! – требовательно прошипели хулиганы в один голос.
– Не отдам! – воскликнул Ваня и уже обеими руками вцепился в мольберт. За раму он больше не держался.
– Отпусти его! – крикнул ему Петька. Одновременно он больно ущипнул Ваню свободной рукой.
– Или хуже будет, – добавил Филат. Тот не стал размениваться на такую мелочь, как пощипывание, и укусил Ванину правую ладонь. Тот вскрикнул. Вскрикнул громко, потому что ему было очень больно. Однако мольберт не выпустил. Он держался за него, как не умеющие плавать люди держаться за спасательный круг.
Эта битва продолжалась еще некоторое время. Как бы хулиганы не угрожали, как бы они ни кусали-били-тыкали его, Ваня ни за что не разжимал руки. Разжать их было равнозначно поражению. А это был тот самый случай, когда Ваня едва не впервые в жизни решил идти до конца.
Эта безумная схватка продолжалась уже минуту, пока в дверном проеме не раздался голос. Тот самый голос, который меньше всего хотел услышать каждый из них.
– Что здесь происходит?! – изумилась Софья Васильевна.
Едва она это сказала, как одно за другим случилось два ужасных события. Испуганные Петька с Филатом одновременно, как по команде, отпустили мольберт и развернулись в сторону
