их лица, подметил, что все они имеют общее свойство, и я назвал их „девушки повышенной невзрачности“» Как-то я поделился этим наблюдением с одной из них, расположившейся рядом. Ее лицо стало принимать каменное выражение, она стала напоминать Старшую Сестру из «Полета над гнездом кукушки» Дэна Кизи или женщину-тучу, встречающуюся в бюджетных организациях, и я поспешил успокоить ее: «Кроме вас, конечно, кроме вас!» Она просияла и без малейшего промедления радостно закивала в ответ. Как будто бы Сергей уловил сокровенные пропорции и просто озвучил ее тайное знание. Возможно также, что она тосковала о золотом сечении в браке и, невероятно теперь расположенная к неожиданному собеседнику, рассказала бы еще и не такое, но незнакомец с собачкой внезапно испарился, вернее, с ним произошла внезапная метаморфоза: глаза его устремились в неведомую даль, и девушку посетила страшная догадка об астральном путешественнике и двойниках. Она пожалела о том, как мало времени она проводила с бабушкой, а ведь бабушки знают об этом в подробностях, не говоря уж о метемпсихозе, когда вдруг человек превращается в свинью и начинает хрюкать, – в общем, девушка испытала волну сиротливого чувства и огромной радости. «Вот бы сейчас закричать изо всех сил, как раньше!» – подумала она.
Как создаются такие метафоры? Из аналогии. И Сергей подсказывает: «Ты помнишь, были дома повышенной комфортности?» Так появились и девушки «повышенной невзрачности». Обращение к советским архетипам не может не захватывать все ваше существо, например, были «дома образцового содержания». До «семьи образцового поведения» оставалось совсем немного…
Как появились стулья? Хочу заметить, что неодушевленные предметы всегда появляются без предварительного предупреждения, и не только потому, что они игнорируют вербальную коммуникацию. Их стихия – внезапность и ошеломление. Они появляются как манифест, и об этом знает каждый, кто терял и находил. Не могу не рассказать об одном эпизоде из моей обыденной жизни. Однажды утром я пошел к мусоропроводу, в одной руке были пакет и ключи, все двери я запер и должен был сразу ехать на работу. Нехорошая догадка пронзила меня на лестнице: «А вот и опасность – ключ и пакет в одной руке, так можно и…», но разве может невротическая реакция остановить уверенного идальго?.. Пакет был выброшен в адский желоб. А ключей уже не было. Их не было нигде! Я судорожно обыскал сумку и карманы – они испарились. И я понял – они должны быть недалеко от пакета, их ускорение свободного падения совпадало. Я бросился в ДЭЗ, нашел мастера, он позвонил парню-узбеку, в ведении которого была заповедная комната, и вот мы перед открытой дверью, и перед нами гора мусора, ну, просто документ эпохи. Я быстро нашел свой пакет и так же быстро превратился в минера или энтомолога: перестал дышать и стал методично дифференцировать предметный мир. А вообще, кто-нибудь из вас наблюдал за воронами на стройке? Они занимались тем же самым: на моих глазах три вороны структурировали хаос – у одной появилась гора
