уходили куда-то вместе, держась за руки. Только вдвоем.
«Вот мы и пришли, – говорила мама из ее мечты, когда они подходили к дому, стоявшему на холме. – Дом, милый дом. – Потом она целовала Талли в щеку. – Я так скучала по тебе. Меня не было, потому что…»
– Таллула! Проснись!
Талли, вздрогнув, очнулась. У нее гудело в висках и болело горло. Она попыталась спросить: «Где мы?», но изо рта вырвался лишь какой-то странный скрип.
Все засмеялись и продолжали смеяться, вылезая из фургона.
На маленькой улочке на окраине Сиэтла повсюду были люди, скандировавшие что-то, оравшие, держащие плакаты с надписями: «Любовь, а не война!» и «Нет, мы не пойдем!». Талли никогда не видела столько людей в одном месте.
Мама взяла ее за руку и притянула поближе к себе.
Остаток дня предстал перед Талли скоплением людей, выкрикивающих лозунги или поющих песни. Талли все время боялась, что выпустит мамину руку и ее сметет возбужденная толпа. Ей стало еще страшнее, когда появились полицейские с дубинками, оружием в кобурах и пластиковыми щитами, защищавшими их лица.
Толпа шла маршем, беспорядка не наблюдалось, поэтому полицейские только молча стояли и наблюдали.
К тому времени, когда стемнело, Талли очень хотелось есть, и голова у нее раскалывалась, но они все шли и шли то по одной улице, то по другой. Люди теперь вели себя иначе – убрали лозунги и стали пить. Талли слышала обрывки разговоров, но смысла их не понимала.
– Видели этих свиней? Они умирали от желания повыбивать нам зубы. Но мы вели себя мирно, и они не посмели к нам прикоснуться. Эй, Дот, ты что, решила зажать косяк?
Все вокруг засмеялись, а мама громче всех. Талли не понимала, что происходит, да и голова у нее просто раскалывалась. Толпа вокруг колыхалась, танцевала и смеялась. На улицу откуда-то проникала музыка.
И вдруг Талли почувствовала, что рука ее сжимает пустоту.
– Мама! – закричала она.
Но никто не ответил и даже не повернулся в ее сторону. Талли проталкивалась сквозь толпу и звала маму, пока не охрипла окончательно. Тогда она решила вернуться туда, где видела Дороти в последний раз, и подождать ее на тротуаре.
Мамочка обязательно вернется!
Слезы застилали глаза Талли, текли по лицу. Девочка сидела и ждала мать, изо всех сил стараясь не паниковать.
Но Дороти так и не появилась.
Много лет спустя Талли пыталась вспомнить, что было с ней дальше, но бредущие вокруг люди, словно облако, застилали ее память.
Она помнила только, как шла по грязному пандусу вдоль опустевшей улицы и вдруг увидела конного полицейского.
Глядя на нее сверху вниз, служитель закона нахмурился и спросил:
– Эй, малышка, ты здесь одна?
– Одна, – подтвердила Талли.
И полицейский отвез ее обратно в дом на Квин-Энн-Хилл, где бабушка крепко
