style="font-size:15px;"> Я его не слушаю. В конце концов, я – начальник, а в патерналистской системе управления есть свои плюсы, которые четко характеризуются фразой: «Как я сказал, так и будет!» В России это работает, причем эффективно. Возможно, это вообще самая рабочая схема взаимоотношений между руководством и подчиненными.
– Что такое «вить веревки»? – спрашиваю я, глядя на Дмитрия в упор. Он не любит, когда на него вот так смотрят, теряется и становится похожим на большого усатого ребенка, провинившегося школьника.
Вот и сейчас Дмитрий растерян. Его короткие толстые пальцы, покрытые волосами, начинают ползать по столу, словно личинки, губы шевелятся, глаза перепрыгивают с одного предмета на другой.
– Ну ше-еф… – выпевает он наконец. – Ну заче-ем…
– Говори! – я приказываю ему.
Потому что я – начальник. Как скажу – так и будет.
Дмитрий вздыхает и начинает мямлить:
– В старину крестьяне делали веревки из пеньки…
– Из пенька?! – я удивляюсь, потому что никогда не слышал о таком способе делания веревок. Пенек в моем понимании – это то, что остается, когда срубают дерево. Как из пенька можно сделать веревку? Впрочем, русские все могут.
– Не из пенька, а из пеньки. – Дмитрий немного приободряется. – Это размочаленные волокна конопли…
– Каннабис? – я снова удивляюсь. – Ваши предки делали веревки из каннабиса?!
– Да что заладил: «пенька, каннабис»! – взрывается наконец Дмитрий. – Можно подумать, в вашей гребаной Дании веревки делали из чего-то другого… Да, брали коноплю, бросали на дорогу и ездили по ней на телегах. Потом волокно крутили, мяли, а когда становилось совсем мягким, из него вили веревки. Какие хочешь – хоть до соседнего села. Ну, и когда про человека говорят: «Из него можно вить веревки», это значит, что он такой же мягкий, как волокна пеньки… конопли…
– Каннабиса, – подсказываю я.
– Угу, каннабиса.
Мы умолкаем. Потом я тихо говорю:
– Интересно, а веревку до соседнего села можно курить?
Дмитрий с самым серьезным видом подтверждает:
– Можно. Причем всем селом и курили…
И мы начинаем давиться от хохота. Дмитрий смеется совершенно искренне, а мой смех – он немного сквозь слезы, ведь я только что узнал, что в представлении Мархи я мягкий, как волокна каннабиса, и из меня можно вить веревки.
Вить веревки…
Черт, я же хотел выпить!
Оставляю Дмитрия досмеиваться, иду к холодильнику, достаю водку, беру на кухне низкие пузатые стаканы. Русскую водку надо пить из стаканов, так она вкуснее. И наливать сразу грамм семьдесят, чтобы был эффект.
Дмитрий, увидев в моих руках бутылку и посуду, удивленно крякает:
– Эт-то что такое, шеф? День же еще!
– То есть ты не будешь?
Дмитрий сопит, водит пальцем-личинкой по корешку молескина. Собственно, ответа
