запечатлен в анналах. Его руки лежат на моих плечах; мои руки осязают шерстяные рубчики его пиджака и готовы приклеиться к рубчикам навсегда. Я умираю от любви. Уже никаких других желаний – только бессмертная любовь. Сердце в груди бьется. Как птица. Увеличивается и заполняет весь объем. Я – сплошное сердце. Я прикасаюсь к моему ненаглядному пиджаку непосредственно сердцем, а не пальцами.
Окружающий бальный народ с любопытством смотрит на нас, все всё знают. Моя любимая подруга по окончании тура говорит, что у меня было абсолютно белое лицо и она даже готовилась подхватить меня, если я упаду в обморок. Но я не упала, очень хорошо, нельзя же так, дорогая моя.
После бала – спуск на воду. Это означает, что на набережной нас ждут фейерверк, рассвет и катание по водохранилищу на пароходах. Шествие от школы, всем миром. У меня побаливают в кровь растертые новыми туфлями ноги. Я не в силах обратить на это внимание, поскольку у меня как бы нет уже ни ног, ни рук, одно сплошное сердце и, может быть, еще немного – губы.
Идем к воде по ночному городу, быстро превращающемуся в утренний. Я плыву в окружении своих друзей, он, Н, топает сам по себе. Иногда его задевают попутными разговорами мимо проходящие группки и компашки. Между нами метров пять. Он впереди, мы позади. Вот-вот за поворотом блеснет утренняя вода. Пришли на набережную. Загрохотали салюты. Впереди – трап на белый пароходик. Я держусь за подругу, свет очей моих. За родную и любимую, которая в момент приближения к трапу забирает у меня свою надежную и верную руку, ускоряет свои шаги и у самого начала трапа, под россыпью феерических огней действительно шикарного салюта, догоняет Н. Они вместе восходят по трапу. Она держит его под руку и напевает брачный марш господина Мендельсона. Феерические звездочки все до единой посыпались прямо в мои глаза…
Описать мои ощущения или не надо?
Через пять лет они действительно поженились. А меня пригласили свидетелем на свадьбу. И я там была. Правда, о ту пору мне было не до них. Я твердой рукой подписалась под их союзом, бестрепетно сплясала и весело напилась. Впереди была еще целая жизнь.
– …Н-да, голубушка. Подозреваю, что просто так это не кончилось, – сказал попутчик.
– Как раз это – просто так и кончилось. Потом было уже совсем другое. Но, конечно, трапом по голове потом получили все участники похода. Не все – от меня, но получили все. Вот такие пироги. После этого надо было жить. Причем жить как можно лучше. Любить, в конце концов.
– Удалось любить? – спросил попутчик.
– Ого-го как удалось. До смерти.
– Отдохните. Я тут кое-что вспомнил, – он быст– ро полистал свою темно-бордовую книжку. – Вот, нашел…
Шестой рассказ ночного попутчика
Дело было во сне, который однажды ей приснился.
Сумрак большущего зрительного зала. На сцене под софитами – оратор. Под оратором – трибуна. На трибуне – книжища. Из любого кресла в зале видно, какая
