станет.
– Слуга будет! Пыль в избах убирать, орехи из леса носить! Заживем тогда!
– Главное, чтобы каждый день кусты от грязи чистил, а отхожее место песком посыпал и водой поливал.
Олег задумался. Отхожих мест в деревнях он не встречал. Кругом кустиков навалом, каждый может служить тем самым местом. Позже узнал, что некая ворожея из гордыни неуемной задумала корневика слугой сделать. Корневик в деревнях убирал отходы. Ворожея хотела, чтобы он у нее на побегушках был. Что-то у нее не сладилось, рассердился корневик и превратил ее избу в отхожее место. В иных местах мусор убирать не стал, кожура от орехов, объедки всякие, оставались лежать на земле, оскорбляя чистоплотные взоры женщин. Исчезал мусор при одном условии, если его в отхожую избенку заносили. Превратить ту избушку в туалет, дамы не догадались. А может, показалось это чересчур непривычным и не совсем удобным, да и запах стоял там неприятный. Учитывая, что руки помыть негде, а баню топили раз в седмицу, изрядно заросли женщины грязью. Воду в бане, как, оказалось, грели без огня, хором звали банника, после чего вода сама нагревалась, доходя почти до кипения.
Вот и решили превратить пришлого мужика в слугу. Чтоб грязь и фекалии из-под кустиков собирал и в туалет относил. Услышанное Олегу весьма не понравилось.
«Неужели из меня зомби сделали, и теперь этим грязнулям подчиняться придется?» – с содроганием подумал он. Следовало, не мешкая, проверить, подействовало ли на него снадобье. Если не подействовало, решил он прикинуться послушным, а после ночи перемен уйти.
Заглянула в избушку одна из говоривших.
– Эй, путник, поднимайся!
Олег чуть «ура!» не закричал, не почувствовав принуждения. Захотел бы, остался лежать. Вышел, изображая покорность, огляделся, почти вся деревня вокруг собралась. Бабы, старые и молодые, улыбчивые и хмурые. Все в листвяных одеждах, обуви листвяной, на головах зеленые листвяные косынки.
– Принеси орех из рощи, – приказала та, которая заглядывала в избу, по голосу узнал он Маршану, – да смотри, не пятнистый хмельной, а с желтыми полосами творожный, завтракать будем.
Повернулся он и направился к роще, услышав за спиной облегченный вздох.
– А ты не верила, Танара, действует снадобье, – довольно сказала Маршана, – вернется мужик, поставим чистоту наводить.
«Ну и деревня, – думал Олег, срывая орех размером с арбуз, – единственного мужика туалеты чистить, припахивают, дома, кому рассказать, в жизни бы не поверили!». Вернулся, вручил орех Маршане. Та деловито нажала на пимпочку в центре плода, орех раскрылся. Творожной массы хватило всем, не обделили и Олега. Как же, единственный и незаменимый золотарь в Селяницах! После обеда получил приказ чистить территорию. Кусты в округе оказались изрядно загажены. Набрал он листвы ворох и занялся делом. Закончив, сообщил, что направляется к болоту мыть руки, чем немало
