мнения на этот счет… Ну, где эта вечно опаздывающая молодежь?
– Мы все уже здесь, – почти тут же ответил Джеральд Холборн, появляясь вместе с доктором из боковых дверей. – А Стив и Бета уже в столовой. Мы можем садиться за стол, а ты, дядя, – съесть свои обычные восемь сэндвичей.
– Хе-хе, – неуверенно взглянув на меня, отреагировал тот, – как будто когда-нибудь я вообще ел больше трех.
Веселые искры сверкнули в умных глазах слуги Каспера.
– Ну хорошо, четырех, – заметив это, уточнил Уиттон, – в любом случае нельзя так сразу выставлять меня перед гостем обжорой.
– Прошу к столу, господа, – провозгласил слуга и вместе с его голосом раздался первый удар часов.
Я увидел их вдали, в углу залы. Старинные, в человеческие рост, с узорчато оформленной передней стеклянной стенкой и длинным маятником с круглым медным диском на конце и острой уходящей от него вниз иглой. Вполне возможно, что эти часы звучали точно также и тогда, лет триста назад, когда Оливер Кромвель приехал подарить свой портрет верному боевому соратнику.
Здесь, за столом, я сумел подробней разглядеть своих совсем новых знакомых. К первому впечатлению от сэра Джона, пожалуй, трудно было что-то еще добавить, кроме окончательно утвердившегося во мне мнения, что он человек действительно плохого здоровья, и вероятнее всего – сердечник, что вскоре и подтвердилось из их разговора с доктором.
Доктор Бакли несколько исправил мнение о себе как человеке меланхолическом и мрачном. Оказалось, что он умеет хоть и не часто, но вполне дружелюбно улыбаться. Говорил он не очень много, но с теми точными и культурными оборотами речи, которые приятно располагают к себе собеседников.
Стив Харди был по-прежнему улыбчив, болтал о пустяках, но в меру. И, кажется, старался почаще обращать на себя внимание Беты.
Сама девушка ни чем особенным себя не проявляла, что и неудивительно для простого чаепития хорошо знакомых друг с другом людей. Лицо ее, впрочем, представляло определенный интерес. Ее нельзя было назвать красавицей, но, несомненно, лицо было очень нестандартное и на него хотелось смотреть.
Темные волосы с оригинальной стрижкой создавали тот благородный шарм, который я подметил еще тогда – на дороге у коттеджа. Тоже темные, не коричневые, а непонятного, кажется, очень темно-серого цвета глаза, были внимательными, но обращенными чуть в сторону от собеседника. И какая-то легкая скрытность почудилась мне во всем ее облике.
Доктор Бакли вскоре вынул дорогие карманные серебряные часы и сделал легкий поклон хозяину:
– Благодарю вас. Мне нужно еще посетить больного в рыбацкой деревне. Там, где вы остановились, капитан. Хотя предварительно я предпочел бы все-таки послушать вас, сэр Джон.
– Бога ради, доктор, не беспокойтесь. В моем организме со вчерашнего дня абсолютно ничего не изменилось. Отложим на завтра, а вы, поспешите лучше к бедному больному.
– Ну хорошо, пусть
