совершенно неподходящего слова и поправился: – так вот, в один летний вечер, Майкл удавил своего отца веревкой или шнурком. Набросил его сзади. Дело происходило в той самой библиотеке, где вы с сэром Джоном играли сегодня в шахматы.
Я отставил уже поднесенный ко рту бокал. Заметив произведенное на меня рассказом впечатление, доктор слегка покачал головой и несколько поучительно произнес:
– Такие вот истории творятся порой в древних как сама Англия замках. Вы все-таки пиво пейте, пиво-то хорошее.
Я машинально отхлебнул:
– Странно, ведь это должно было стать громким судебным процессом, а я ничего подобного не запомнил.
– И не удивительно. Майкл Холборн пропал. Исчез через несколько дней и не был найден. Суд, тем не менее, конечно, в конце концов состоялся и признал его виновным заочно. Но что такое заочно, по первой судебной инстанции, при полной незаинтересованности семьи в общественной огласке дела…
– Простите мое любопытство, действительно неприлично залезать в чужие дела, но случай столь необыкновенен… каковы же у этого страшного события причины?
– Очень трудно сказать, – задумчиво произнес мистер Бакли, – мы сами-то здесь всего два года. Разумеется, общаясь с пациентами, за это время я успел услышать все, что известно местной публике. Но известно, в сущности, очень мало. – Он вынул еще одну сигару, надо полагать, усвоив эту южноамериканскую привычку – часто курить. – Старый Чарльз Холборн состоял видным членом парламента, был, по разным отзывам, личностью несколько спесивой, властной, но антипатии у большинства людей не вызывал. Уже знакомый вам младший сын, Джон, политикой не занимался, жил главным образом в замке. По профессии он что-то вроде литературоведа, кажется, специалист по ренессансу. Пописывал, говорят, в научных журналах толковые статьи. По темпераменту всегда был инфантильным кабинетным человеком. И жену ему, как я слышал, подобрал в свое время отец. Кого-то из дальних родственниц.
Доктор сделал затяжку, выпустил два аккуратных кольца дыма и пронзил их длинной струей. Я невольно усмехнулся.
– Простите, – тут же извинился он, – когда долго живешь среди этих латиносов, трудно потом бывает избавиться от мелких дурных манер. Так вот, – он заговорил более энергично, – в отличие от младшего брата Джона, старший брат Майкл был сгустком энергии. Говорят, что некоторые люди его даже инстинктивно побаивались, хотя он был обычного роста, приятной наружности и, безусловно, хорошо воспитан. Но сколько я могу с чужих слов судить, он принадлежал к людям редкой психологической формации, – доктор сощурил глаза, – совсем небезобидной. Вы сами по жизненному опыту вероятно знаете, что существуют одержимые личности со своей совершенно особенной системой ценностей. Иногда это приобретает такие формы, что мои коллеги с полным основанием помещают их в психлечебницы. Иногда зря туда помещают, – он затушил сигару, – сложный вопрос. Встречаются, например, типы, одержимые музыкой настолько, что, запретив этим заниматься, их
