Хотя ее можно было бы сделать лучше и пустить дело с большим размахом. Но все же, это не Южная Америка.
– Вы там долго работали?
– Долго. Причем не только в городах, но и в сельской местности, поначалу. Сколько, знали бы вы, я там видел нелепых смертей. От простого невежества, ленивого благодушия. Легкомыслие среди тамошнего народа поразительное. Всегда надеются, что болезнь сама пройдет.
Вид у доктора был уставший.
Мы некоторое время помолчали.
– Знаете что, – предложил он, – тут в деревне вполне приличный паб. Чистый, и хорошее пиво. Впрочем, может быть, вы не любитель пива?
– Любитель, да и время еще не позднее.
– Вот и хорошо. К тому же, есть одна деликатная тема, о которой бы надо поговорить…
Паб оказался действительно вполне приличным. Подошел бы и для лондонской периферии. Состоял он из основного зала, в котором сидело человек тридцать, и нескольких зарешеченных тонкими деревянными планками кабин, в одну из которых мы сразу направились. В отдельном помещении на другом конце находилась бильярдная, откуда, из-за полуприкрытой двери, раздавались иногда гулкие удары шаров и повышенного тона возгласы. В остальном – было спокойно и чинно.
Нам тут же поставили средних размеров бокалы, и отхлебнув, я убедился, что пиво действительно хорошего качества.
– Могу порекомендовать превосходные копченые анчоусы, – предложил официант, – старый Роббинс умудрился наловить их более пятидесяти фунтов. Очень свежего приготовления.
– Ну, дайте, – согласился доктор, – отведаем ваших анчоусов, капитан.
Через минуту рыба была на столе.
Я совершенно не думал, что это так вкусно и мало похоже на то, что под тем же названием продается в столичных рыбных магазинах.
– Они их оригинально готовят, – объяснил доктор, – коптят как-то особенно на мелкой яблоневой стружке и добиваются такого результата, что от этой закуски еще больше хочется пива. Хитрые ребята.
И правда, я еще не успел доесть небольшую рыбку, а бокал мой был уже пуст.
– Так вот, о чем я собирался потолковать с вами, мистер Дастингс, – произнес Бакли после того, как мы уже допивали вторые бокалы.
Он ненадолго задумался, явно подбирая для нужного начала слова.
– Аристократы – непростой народ, капитан, не так ли? По моим наблюдениям, они очень внимательно относятся к самим себе. С ощущением того, что они не как-нибудь, а в принципе отличаются от простых людей. Есть, разумеется, исключения, вроде того же Джеральда, но и здесь еще надо разбираться. Конечно, я не хочу задеть консервативных чувств истинного англичанина, воспитанного на представлениях, что аристократия, королевский двор, являются важным элементом национального быта. Более того, я и не ставлю это под сомнение. Но вот для нас, американцев, подобные вещи просто не имеют никакого значения. И тем не менее, мы принесли и принесем еще миру немало пользы. Ведь лучше
