отпуск не нужен?
– Нет, – твердо ответил Дима.
– Ну и правильно. Работа – лучшее лекарство. А когда надо будет, поможем и с памятником, и со всеми прочими делами. У нее ведь никого, кроме тебя, не было?
– Нет, Василий Степанович.
– Соболезную. Еще раз – соболезную. – Главный побарабанил пальцами по столу. Молчал. Молчал и Дима. Тогда главный спросил: – Чем еще мы можем помочь?
– Я бы хотел, чтобы убийцы матери были пойманы. И наказаны.
– Понимаю тебя. – Пауза. – Я могу, конечно, позвонить начальнику ГУВД. Или даже министру. – Пауза. Перестук пальцев по столу. – Но давай отложим этот вопрос на два-три дня. Пока мне подобное давление на следствие представляется несвоевременным. Дело, насколько я понимаю, расследует окружное управление. А мильтоны там – «на земле», как они говорят, – очень ревниво реагируют, когда на них начинает давить начальство: указывать им, помыкать… Так что давай лучше я тебе устрою встречу с начальником окружного Управления внутренних дел. Прямо сегодня. Не против?
Дима дернул плечом:
– Можно.
– Похоже, – продолжил редактор, – убийцы – тамошние отморозки. Поэтому местные менты поймают их скорей, чем кто бы то ни было. А если через три-четыре дня результатов не будет, я сам отзвоню лично министру. Не против?
Дима опять пожал плечами.
– Только, пожалуйста, Полуянов, – слегка нахмурился главный, – давай без самодеятельности. А то ты любишь!.. – Он покрутил в воздухе рукой, словно рисуя нечто неопределенное, но до крайности завиральное и сомнительное. – То ты, понимаешь ли, с парашютом прыгаешь из рейсового самолета. То к мафии в плен попадаешь. То телепата на видео снимаешь – помнишь, какие тогда у нас с эфэсбэшниками неприятности были?.. Так что ты береги себя, Полуянов! – сказал редактор с оттенком не заботы, но скорее легкой угрозы. И продолжил: – Каждый должен заниматься своим делом. Мильтоны – ловить преступников. А журналисты – об этом писать. Но не наоборот. Кстати, можешь пообещать начальнику окружного УВД от моего имени: найдет убийц твоей матери – дадим о нем и его людях очерк на полосу. И фотку его лично, в мундире и медалях, на четыре колонки дадим – так дадим, как раньше только Брежнева печатали… В каком, говоришь, округе твоя мама проживала?
– В Первом Северном.
– Прямо сейчас тамошнему милицейскому боссу и позвоню. Я его немного знаю.
Главный редактор встал из-за столика, давая понять Диме, что аудиенция окончена.
Надя. Тот же день, 16 часов 45 минут
– Профессоров наших, похоже, дождем залило! – вздохнула начальница.
Время вроде самое ходовое – а в читалке профессорского зала сидит лишь парочка старушек.
Надя вместе с начальницей давно переделали все дела: «сброшенные» книги сданы в хранилище, свежие газеты подшиты, и даже пустившую побеги фиалку рассадили по двум горшкам. Выпили уже по три чашки чая и все удивлялись:
