слабая улыбка. Этот человек обходился мимикой, хотя слова вполне могли выразить его чувства.
Экономка Монтгомери миссис Гардинер, напротив, была словоохотлива в такой же мере, в какой Эдмунд почтительно молчалив.
Она несла ответственность за убранство комнаты, в которой он проводил большую часть времени. Комната была обставлена так, как, по представлениям Монтгомери, должна выглядеть библиотека джентльмена. Благодаря миссис Гардинер он смог довольно сносно устроиться в Лондоне. Миссис Гардинер и в какой-то степени Эдмунд обставили дом и позаботились о комфорте всех его обитателей.
Когда экономка открыла ему свои намерения привести библиотеку в порядок, то при этом захлопала в ладоши, как ребенок, радующийся пришедшей ему в голову мысли о леденце, и тем самым напомнила Монтгомери его тетю Пенни. Тетю Пенни до того, как ей стало известно о гибели мужа и сына в битве при Антиетаме. С того самого дня и вплоть до ее собственной смерти два года спустя ее лицо неизменно хранило благостное и несколько безжизненное выражение. И все понимали, что Пенелопы уже нет на этом свете, от нее осталась одна пустая оболочка.
Богатый ковер с причудливыми узорами изумрудного с кремовым цвета покрывал пол красного дерева. Плотные бархатные драпировки, обрамлявшие от потолка до пола два огромных окна, напоминали ему своим цветом леса вокруг Гленигла. Вдоль всей правой стены стояли книжные шкафы, а слева располагался большой камин, и его белая мраморная полка была украшена резьбой, изображавшей фрукты и переплетенные виноградные лозы.
Выше висели четыре картины английских художников, на которых были представлены пейзажи из английской сельской жизни. В сценах охоты изображались аристократы со связками убитых зайцев на плечах, и гончие, увертывавшиеся от копыт гарцующих лошадей. Взгляд манили сельские дома с кудрявыми клубами дыма, поднимающимися из труб.
Напротив стоял хозяйский письменный стол, а под окнами располагался длинный низкий буфет. Когда Монтгомери впервые увидел эту комнату, то заметил чучело совы под стеклом. Воспользовавшись моментом, когда миссис Гардинер не видела, он убрал его, а потом пожаловался ей, сказав, что нечаянно разбил стекло. Она забеспокоилась, что замену будет найти сложно, а он убедил ее, что в этом нет надобности.
Должно быть, склонность украшать комнаты чучелами была чисто английской чертой.
При всем богатстве убранства эта комната ничего не говорила о хозяине. По прибытии в Лондон Монтгомери имел при себе лишь небольшой чемодан. В этом чемодане находилось все оставшееся от его прежней жизни. Смена одежды, письмо от президента Линкольна, в котором тот выражал ему благодарность за услуги, оказанные стране. Заметки, сделанные Монтгомери о системе навигации, пистолет и две щетки для волос в серебряной оправе.
У Монтгомери не осталось дагерротипа, запечатлевшего тех, кого он прежде любил, – их образы он хранил в своей памяти. Он не мог прикоснуться к предметам, которые собирал его отец и ценил дед. Все воспоминания о прошлом он носил в сердце.
