тут его удивительная жена повернулась и ушла, предоставив Монтгомери смотреть ей вслед.
– Красивая получилась церемония, матушка, – говорила Аманда, помогая матери считать серебро.
– Боюсь, моя дорогая, это был насильственный брак. Принимая в расчет обстоятельства, мы сделали все возможное.
Графиня выпрямилась, с хлопком сложила руки, будто избавляясь тем самым от неприятностей племянницы и от нее самой, и улыбнулась старшей дочери:
– Можешь быть уверена, дорогая: твоя свадьба будет ослепительной и роскошной. Я устрою грандиозный праздник, когда придет твое время.
Аманда улыбнулась:
– Веронике будет приятно снова жить в Шотландии.
Ее мать передернуло.
– Варварская страна. Трудно поверить, что наша дорогая королева любила ее все эти годы.
– Думаю, нам надо как-нибудь навестить их.
Мать посмотрела на нее с удивлением:
– Никогда прежде ты не проявляла интереса к путешествиям, Аманда.
– Но она ведь член семьи, матушка.
Графиня улыбнулась:
– Поговорю об этом с твоим отцом. Если мы не можем сделать ничего другого, по крайней мере надо убедиться, что Веронике хорошо живется в Шотландии. В конце концов, у нее нет родственников, кроме нас.
– Если не считать ее мужа, – сказала Аманда. – Очень интересный мужчина.
– К тому же лорд, хоть этот титул и шотландский, – добавила графиня.
– Как бы то ни было, Монтгомери – красивый мужчина, – сказала Аманда. – Как хитро поступила наша маленькая Вероника, избегнув скандала и заполучив такого мужа.
– Если бы не ты, Аманда, мы бы так ничего и не узнали.
Нежная улыбка на устах матери означала, что дочь угодила своим родителям и они ею довольны.
Однако, рассказав родителям о постыдном поведении Вероники, Аманда лишила себя дополнительного источника средств. Зато ее дорогая кузина вышла за богатого человека.
Должен был найтись способ заставить ее потрудиться на благо Аманде.
Глава 8
Веронике подали свадебный обед в маленькой столовой, где время от времени появлялась озабоченная миссис Гардинер.
– Могу я что-нибудь для вас сделать, леди Фэрфакс? – спрашивала она снова и снова.
После того как миссис Гардинер спросила об этом в третий раз, Вероника поняла, что экономка не столько стремилась услужить ей, как показать свое сочувствие.
– Все замечательно, – сказала Вероника, через силу заставив себя улыбнуться. – Благодарю вас за вашу доброту, – добавила она, сознавая, насколько странно быть объектом жалости в свадебную ночь.
Миссис Гардинер кивнула и вышла из комнаты, оглянувшись несколько раз. Вне всякого сомнения, бедная женщина хотела бы получить объяснения отсутствию Монтгомери, но не посмела этого сделать в силу преданности хозяину.
Новоиспеченного
