являлся.
Но – могнапиться.
Редко, но метко. Чего стоит последний раз (по крайней мере тот, о котором Саша была осведомлена) – надрался, сел за руль, стал таранить бетонное ограждение. Еле спасли – жизнь Максима висела на ниточке.
Он был без сознания. На каком-то клочке бумаги был записан Сашин телефон – ей позвонили из Склифосовского.
Она примчалась, хоть была в то время уже женой Тимоши. В реанимации лежал Макс – весь в трубочках, с подключенными приборами, в облачке алкогольных паров (а ведь второй день после аварии!).
– Свинья... – с отвращением сказала Саша.
– Ты о своем новом? – пожевав бескровными губами, булькнул Максим.
– Ты– свинья! Зачем пил – это твое дело, но зачем пьяным за руль сел?...
– Ты мне не жена больше! – булькнул Макс. – И нечего мне тут... проповеди всякие...
– Идиот! – Сашу буквально затрясло – так она его ненавидела.
– А ты сука...
Саша замахнулась, но медсестра вовремя вывела ее из палаты.
Вот и поговорили.
Нет, они еще несколько раз встречались, по каким-то там поводам матримониального характера. Макс долго лежал в больнице, одну ногу ему едва не оттяпали. Затем ходил в каких-то страшных железяках, называемых «аппарат Илизарова». Потом – на костыле. Потом с тростью.
Его походка одно время была очень характерной: нормальный шаг – глухой стук костыля. Нормальный шаг – стук костыля... С тех самых пор Саша его и называла за глаза – Костыль-Нога. Макс – Костыль-Нога...
В глубине шкафа Саше в руки попался альбом с фотографиями.
Она даже открывать его не стала.
Фотографии мамы, тети Зои, ее собственные детские фотографии. Нет, эта часть прошлого тоже закрыта!
А это что? Записная книжка... Таланкин М.О. Интересно, сменился ли у него номер?
Саша сняла телефонную трубку. «Только ради Лизки!»
Долго никто не подходил. «Пьет, что ли?» Потом в трубке раздался смурной, грубый голос:
– Алё... Алё, я вас слушаю!
– Максим, привет.
– Ты, что ль? Подруга дней моих суровых...
– Я, – кротко ответила Саша, свято помня о Лизе, которая столько для нее сделала.
– Сколько лет, сколько зим! – зашипело, запыхтело в трубке, словно кто-то пытался завести антикварный патефон – это Макс смеялся.
– Много, Максик, очень много.
– Чё надо?
Саша с трудом удержалась, чтобы не бросить трубку. «Только ради Лизки!» – в очередной раз напомнила она себе.
– У меня к тебе дело.
– Дело? Ну подъезжай завтра, пообщаемся...
– Подъезжать, Макс, совсем необязательно, – принялась торопливо объяснять Саша. – Да и дело, если честно, не у меня, а у Лизы...
– Кто такая?
– Ах, да, ты ее не знаешь... Лиза Акулова, я с ней сейчас работаю...
– Познакомить нас, что ли, хочешь? – оживился на том конце провода Максим. – Гы-гы-гы...
«Господи,
