дозорным возвышалась над склоном, показалось, будто она вглядывается куда-то вдали, вглядывается пристально, возможно, различив там что-то интересное. Домотканов вдруг вспомнил то ли пригрезившийся, то ли реальный огонёк, когда ночью смотрел с крыши. Надо бы проверить. Мысль заставила прибавить шагу.
Миновав коня, Домотканов прямиком направился в дверь и через минуту так же пристально, как башня с холма, вглядывался вдаль, переходя от одного оконного проёма к другому. Но, по-видимому, у него не было такого острого зрения, как у неё, он не увидел ничего нового – ни в том месте, где , по его предположениям, горел вчера огонёк, ни в каком другом. Ничего, кроме всё тех же пустынных покатых холмов, обросших кое-где по склонам елями, березняка в долинах да серых каменных глыб, разбросанных повсюду, словно зерна щедрой рукой сеятеля. Значит, померещилось, никакого огонька не было, а было лишь большое желание его увидеть, как он и думал.
Домотканов спустился вниз и снова вышел во двор. Для начала извлечь из туши стрелку – единственную его защиту от подобных демонов, заточить её поострей об эти валяющиеся тут и там глыбы и… А что дальше? Домотканов понял, что у него на это нет ещё определённого ответа. Пойти? Но куда? Куда глаза глядят? Но это как-то уж чересчур. С другой стороны, не навек же оставаться здесь, надо исследовать страну. Следующая мысль мгновенно отвлекла от сомнительных планов: а не вернёт ли башня его назад домой? Как взяла, так и отдаст. Нужно лишь дождаться её решения. Зачем он ей, зачем он здесь, в этом чужом ему мире, сам чужой ему? Разлившееся по телу возбуждение заставило развернуться у туши коня, из которой он намеревался вытащить стрелку, и погнало снова в башню.
Он уже с десяток раз входил и выходил из неё – и никуда не вернулся, кроме как на этот зелёный двор. Но ведь попал он в башню не через дверь, а через окно. Возможно, обратный путь именно через него. Как он не подумал об этом раньше?
Возбуждение захватило целиком – до кончиков пальцев на руках и ногах. Домотканов снова был на этаже с прямоугольными проёмами. Где же тот, сквозь который он проник сюда? Домотканов быстро провёл несложное следствие, которое безошибочно указало на искомый. Правда, яблони, которая привела его сюда, уже нет, но, наверно, суть не в ней.
От карниза до земли было метра три. Пустяки, даже спрыгнуть, в конце концов, можно на мягкую траву, особенно, если повиснуть на руках на карнизе. Но лучше не рисковать. Явилась не запылилась прекрасная идея заменить ствол яблони пирамидой из ящиков нижнего этажа – что им пропадать без толку!
Через четверть часа пирамида была готова: снизу большие, сверху поменьше. Настоящая пирамида, навроде египетской! До той высоты, чтобы её можно было коснуться ногами, если повиснуть на руках на карнизе.
В следующую минуту Домотканов находился наверху. Ничего страшного, забраться на подоконник, лечь на него животом ногами наружу и, придерживаясь руками за углы, потихоньку
