сверху вниз. Тонкие губы сошлись в холодной усмешке.
– Г-герцог Павел Грифон, м-милости просим, – испуганно пролепетал один из стражников и низко поклонился, его товарищ сделал то же самое.
– Коннел уже прибыл? – спросил Павел.
Стражники переглянулись, потом один из них спохватился, поняв о ком идёт речь:
– Да-да-да, герцог Оленя уже прибыл в столицу. Он проезжал здесь буквально несколько часов назад и сейчас ожидает аудиенции императора, которая не начнётся, пока не прибудете вы.
– Поспешите, господин! – сказал второй стражник. – Император не любит ждать, вы же знаете какой он…
– Благодарю вас за службу, – кивнул Павел и кинул стражникам пару серебряных монет.
Уже не слушая благодарного лепета стражников вслед, герцог Грифон въехал в столицу вместе со своими гвардейцами и двинулся прямиком ко дворцу. Начавший накрапывать мелкий тёплый дождь заставил герцога и его свиту пришпорить коней, чтобы поскорее оказаться под крышей в сухом помещении. Попутно, Павел гадал что же заставило Лайама внезапно вызвать в столицу сразу двух герцогов, совершенно не объясняя никаких причин в своём письме. Это было не очень вежливо, но годы, жена и дети смягчили Павла, и поэтому он отнёсся к этому спокойно.
Когда-то давно Павел Грифон был жестоким сильным воином, заслужившим уважение за свою безжалостность даже у своих врагов – орков. Однажды он двинулся с карательным походом в Северный Ранаар, после чего степь окрасилась кровью на многие месяцы. Матери орков до сих пор пугали именем Павла своих детей и наказывали им не нападать на его герцогство, пока он жив.
Но те времена остались далеко позади, и герцог надеялся, что его жажда крови и битв ушла навсегда.
Герцог и его свита въехали во внутренний двор и, оставив лошадей в конюшнях, пошли по длинному каменному мосту к центральной крепости. Во вспышках молний далеко вверху была видна исполинская статуя Михаэля, генерала архангелов, павшего в Войне Древних много сотен лет назад. Насколько помнил Павел, ангелы с большой неохотой говорили о тех временах: им было стыдно. Мудрая женщина-архангел Муразель часто скорбела о шантирийцах, «косвенных жертвах» той древней войны, и учила своему горькому опыту молодое поколение ангелов. Но не все разделяли её взгляды.
Уриэль, брат Михаэля, тоже участвовавший в Войне Древних, возглавлял радикальные крылья воинства Эльрата, выступавшие за окончание давнего спора с Безликими и поносившие Сумеречный Завет4 направо и налево. Муразель и её последователи, уставшие от бесконечных споров и стычек со всё более радикализировавшимися молодыми ангелами, улетели из империи и поселились далеко на востоке, в свободном городе Хаммерфоле. Таким образом, у Уриэля оказались развязаны крылья, что должно было привести к печальным последствиям в будущем Асхана.
Тем временем, Коннел Олень беседовал с императрицей Анной в приёмном зале. Кроме них в зале было лишь несколько стражников и пара слуг, ожидавших приказа о подаче вина или перемене блюд.
– Вы
