попе- рек нее руку. Он не только все рассчитал до мелочей, но и забыл обо всем на свете. Вернее, не забыл обо всем на све- те, но отодвинул все на второй план. Все померкло в его сознании, стоило ему лишь представить в своем вообра- жении карты, рулетку и фишки. Напротив Градского при- тормозила красная обветшавшая четверка.
– Вам куда?
– До офиса и на Арбат.
– А где офис находится?
– На Красных Зорях.
– Сколько платите?
– Пятьсот.
– Хорошо, поехали…
Герман Градский сел в машину и прихлопнул за собой
дверку. Машина тронулась с места, Градский бросил
взгляд в сторону дома, в котором жил, и у него защемило
под сердцем. Он с сожалением вспомнил о жене и о детях,
которых так и не увидел сегодня утром. Герман совершен-
но точно не давал в этот момент отчет своим действиям.
Он точно обезумел в это утро. Обезумел, но не замечал
этого за собой. Случись такая возможность и будь у него
на то право выбора, то он бы и жизнь свою в то утро точ-
но на кон поставил! Лишь бы хоть одним глазком взгля-
нуть на рулетку и на шарик, лишь бы потеребить в руках
фишки, лишь бы тронуть рукой карты, лишь бы ощутить
на себе дыхание игры и отыграться к своей же радости.
И к этому у Градского были как все основания, так и все предпосылки. С того момента, как он оказался в машине, он был заряжен на успех. Он ни на секунду, ни на мгно- вение одно не сомневался в том, что отобьется в ближай- ший час. Ему в это утро было как не до хлеба, так и не до цветов. Машина остановилась напротив дома, в кото- ром находился офис. Градский решительно выскочил из машины, хлопнул дверкой и, ни слова не говоря водите- лю, скрылся от него в подъезде. При взгляде на Германа со стороны вполне могло показаться, что у него сегод- ня утром случилась какая-то беда. То ли у него сегодня утром кто-то умер, то ли в его доме случился пожар. За это говорила как мимика его лица, так и само его пове- дение. Он спешил в казино, как на пожар, точно на чьи- то похороны боялся опоздать. При этом его лицо было смертельно бледным, сосредоточенным и отрешенным. Войдя в офис Герман без промедления кинулся к сейфу, в котором в это утро лежало четверть миллиона долларов. Вернее, уже не четверть, а чуть меньше, то, что осталось после вчерашнего проигрыша, а именно двести сорок две тысячи долларов. То есть за спиной у Градского в это утро было почти четверть ляма баксов! В его понимании это были вполне что себе надежные тылы. C таким наликом можно было смело идти на баррикады. Герман открыл сейф и увидел прямо перед глазами аккуратно сложен- ные в стопочки пачки из стодолларовых банкнот. Его гла- за заблестели, в них появился огонек. Германа смотрел на пачки, как на золотые слитки, пожирал их взглядом и прикидывал в уме ту сумму, которую ему надлежа- ло взять с собой в «Метелицу». Это был важный момент принятия решения! По своему опыту Гера знал, что мно- го брать нельзя, это опасно и можно без штанов остать-
