играть, никто не будет мне мешать. Неплохо для начала». Теперь Герману Градскому осталось только определить- ся с тем, во что играть и к какому столику, как следствие, подойти. В казино было прохладно и тихо, примерно так, как это бывает, когда на море полный штиль. Герман решил играть в блек-джек и подошел к столику, предна- значенному для этой игры…
Второй час подряд Градский в прямом смысле этого слова маялся дурью за одним и тем же игровым столом,
играя за ним строго по одной, равной двадцати баксам, ставке. Два часа назад он разменял десять тысяч баксов на фишки и все это время безуспешно пытался поймать волну на блек-джек. Но вместо волны у него получались качели. Одна раздача сменяла другую, один шафл сме- нял другой, но толку от этого для Геры не было никакого. Фишки, выложенные им в несколько стройных и разных по размерам столбиков, плавно перетекали из одного столбика в другой и из одних рук в другие. Но при этом их общее количество оставалось примерно одним и тем же, прежним. Все это время Гера играл, вовсе не варьи- руя кушем. Он никак не мог уловить подходящий момент для того, чтобы увеличить свою ставку. Он никак не мог нащупать нить игры и улучить тот момент, когда соб- ственный внутренний настрой позволит ему преодо- леть состояние страха и тревоги, в котором он все еще прибывал после вчерашнего проигрыша. Крупье пере- тасовал восемь карточных колод, убрал в левую от себя сторону пять первых карт и выложил Герману туза пик, а себе пятерку треф. В следующее мгновение перед Гер- маном лег на стол еще один туз, теперь уже бубен. Гер- ман, не задумываясь, сделал сплит на двух тузах, удвоив тем самым свою ставку. Крупье выдал к тузу треф девять крестей, а к тузу бубен восемь червей. После чего поло- жил к своей пятерке одну за одной две картинки, а имен- но даму и вольта разных мастей. Увидев это, Градский просиял до ушей. Все, у крупье перебор, а стало быть, он ушел. Крупье оплатил Градскому его выигрыш и убрал со стола вышедшие из игры карты. Сам же Герман увеличил свою ставку в два раза. Градскому послышался шум мор- ского бриза, и он ощутил на своих губах соленый прив- кус морской воды. Настал подходящий момент для того, чтобы поднять ставку и сделать игру. Градский седьмым чувством почувствовал приближение столь ожидаемой им волны. Он приподнялся со стула, облокотился руками о стол, склонился над ним и со скоростью пулемета отда- вал крупье команды одну за одной, не забывая при этом успевать подсчитывать в уме вышедшие из игры карты. Градский нащупал нить игры и поймал волну. Карты в
восьми колодах таяли прямо на глазах, их оставалось все меньше и меньше. Герман постоянно варьировал ставку, то увеличивая ее от двух до четырех раз, то опуская до минимальной. Он уже играл одновременно на двух-трех полях, сразу на двух-трех ante. Он вошел в раж! Он, мож- но сказать, оседлал волну. «Мне, себе, мне, мне, мне, себе, мне, мне, мне, себе…» – доносилось из уст Градского до ушей крупье. «Он ушел, я ушел, он ушел, он ушел, ушел, ушел, ушел…» – произносил про себя Гера. За то время, пока
