когда уйдет из этого мира, будут две вещи: первое – если в заключительной книге известной всем саги железный трон займет не Тирион Ланнистер, – гости дружно засмеялись, и, выждав небольшую паузу, он продолжил: – Если вы не в курсе, кто это, то просто покиньте этот зал, – собравшиеся вновь залились смехом, а пара близких друзей Томаса даже зааплодировали. – А второе – если его старший брат Анри не сможет прочесть одно из своих замечательных стихотворений на его похоронах. – Жюль с коварной улыбкой посмотрел на брата, сидящего на противоположном конце зала, все присутствующие тут же обернулись в его сторону.
– Вот же рыжий вредитель, – тихо прошептал Анри, улыбаясь. – Ты меня и с того света умудряешься доставать, Томас.
Анри вальяжно встал со своего кресла и неспешно зашагал в центр комнаты.
– Он просил передать тебе, что счет 1:0, – похлопав его по плечу, прошептал Жюль, оставив Анри одного стоять перед собравшимися гостями.
Анри чуть замялся, старательно всматриваясь в пришедших гостей. Среди них были разные лица: бледные и смуглые, вытянутые и широкие, европейские, негроидные и даже парочка азиатских гостей, было много кареглазых и много голубоглазых, греческих и курносых носов, здесь сидели тонкогубые и пухлоротые гости, бородатые и веснушчатые. Их, пожалуй, ничего не могло связывать между собой на первый взгляд, но одно все же выдавало в них общую черту всех друзей Томаса – это яркая, ни с чем не сравнимая искренняя улыбка. Улыбка, которой всегда улыбался и сам Томас.
Анри перевёл взгляд с гостей на брата, умиротворённо лежавшего справа от него. Он впервые видел Томаса так близко за последние девятнадцать лет. Ярко-рыжие волосы всё так же искрились в мягком свете торшерных ламп. Идеально прямой нос продолжали прямые коричневатые брови, губы расслаблены, но даже сейчас есть ощущение, что они вот-вот расплывутся в довольной улыбке.
– У небесной кромки птицы щемятся,
Тучи раздирают как зерно.
У окна седая пряжа стелется,
Но горит в огне веретено.
Люди с миром все так же крутятся-вертятся,
А мне так часто и ясно снится давно,
Как море над нами наконец-то разверзнется,
И солнце в закате зайдёт за пустое дно.
Закончив свой стих, Анри осторожно осмотрел лица собравшихся гостей и заметил, что большинство из них выглядят слегка озадаченными.
– Всем желающим просьба оставить заявку на приобретение трехчасовой аудиоверсии данного шедевра, – улыбнувшись, сообщил он, вызывая приступ дружного смеха.
– Пора готовиться к моим похоронам, – уступая место в центре зала святому отцу, шепнул Анри коварно улыбающемуся Жюлю, который в этот момент только выключил диктофон.
Похоронная служба закончилась в районе половины восьмого, и большая часть гостей покинула дом около девяти вечера. Жюль и Анри еще около получаса провозились на кухне и в основном зале, помогая
