в первый попавшийся шатёр.
Внутри сидела какая-то женщина и испуганно прижимала к груди младенца. По внешнему виду она не была похожа на жительницу Фронтира.
– Откуда ты? – спросил он на этельвельдском.
– Не понимаю, – всхлипнула та на лигийском. Фобос перешёл на этот язык, благо, знал его с детства, так как вырос на границе с Лигией.
– Что вы здесь делаете? – строго спросил он, – мы взяли контракт на вашу поимку.
– Отпустите нас, – плача говорила женщина. Ребёнок принялся кричать на весь шатёр. Фобос поморщился.
– Успокой его, – сказал он, указывая на ребёнка. Глаза женщины расширились в ужасе.
До Фобоса дошло, что он указывал стволом «Насмешника». Законник поспешно убрал пистоль в портупею.
– Всё в порядке, – сказал он, – собирай вещи.
Снаружи доносились звуки борьбы. Видать, не все конокрады решили подчиниться приказу. Фобос откинул полог шатра и вышел. Йеспер с ожесточением колотил какого-то старика, лежавшего на земле.
– Твою мать! – вскрикнул Фобос и бросился к фронтмену.
Он рывком поднял ханготца и схватил его за плечи, – что ты творишь?
– Ублюдок пырнул Киддла, – процедил Йеспер, исподлобья глядя на Фобоса.
В следующую секунду он ловко оттолкнул командира, выхватил пистоль и выстрелил. Но не в Фобоса. Законник поднялся, отряхиваясь, и увидел набухающее кровавое пятно на груди старика. В руке у него покоился кривой нож.
– Спасибо, – тихо пробормотал Фобос.
Он приказал выстроить арестованных перед ним, после чего кашлянул и в очередной раз соблюл формальность.
– Именем Мортара и законом славного города Оштерауса, что стоит на вольных землях Фронтира, вы обвиняетесь в конокрадстве. Наказанием явится длань Мортара, несущая справедливое возмездие. Да будет так.
Законники захватили четверых мужчин и трёх женщин, причём, одной было от силы двадцать лет. Они связали конокрадам руки и, взяв верёвки за обратный конец, повели их за собой.
Лошади в количестве около десятка голов паслись неподалёку. Сначала Фобос думал взять их с собой, но потом решил, что в контракте про это не было сказано ни слова.
– Заедем в Гольват, – сказал он, – доложимся местным, что тут остались лошади.
– От-отличная идея, – хмуро кивнул Одноногий.
Стрелок был недоволен тем, что ему не довелось пострелять. Хотелось показать новичкам, кто тут самый меткий стрелок.
Йеспер ехал позади, дёргая верёвку и насвистывая какую-то мелодию. Киддл двигался чуть в стороне на своём кауром коне и молчал.
Ребёнок был только у одной женщины. Она спешно положила его в корзинку и, плача, отдала Фобосу. Тот бережно приторочил его к седлу Бонки и старался ехать как можно медленнее и аккуратнее. Детям нельзя расплачиваться за грехи своих родителей.
Некоторые мысли не давали ему покоя. Лигийцы –
