её упал до боязливого шёпота, – как там, наверху…
Арриэтта ничего не сказала. Но через минуту спросила:
– А как там, наверху?
Хомили вытерла лицо передником и пригладила волосы.
– Твой дядюшка Хендрири, – начала она, – отец Эглтины… – И тут она остановилась. – Послушай!.. Что это?
Издали донёсся еле слышный звук… словно защёлкнули щеколду.
– Отец! – воскликнула Хомили. – Ой, на что я похожа! Где гребешок?
У них был даже гребешок – крошечный серебряный старинный гребешочек для бровей, выпавший когда-то из ларчика в верхней гостиной. Хомили быстро провела им по волосам, сполоснула красные, заплаканные глаза, и когда появился Под, она, улыбаясь, разглаживала обеими руками передник.
Глава четвёртая
Под медленно вошёл в комнату всё ещё с мешком на спине, прислонил к стене шляпную булавку с болтающейся тесёмкой и поставил посреди кухонного стола чашку из кукольного сервиза, выглядевшую здесь салатницей или суповой миской.
– Ой, Под… – начала было Хомили.
– Блюдце тоже принёс, – сказал Под. Он опустил с плеч мешок и развязал его. – Принимай! – И он вытащил из мешка блюдце. – Как раз в пару.
У него было круглое, как булочка с изюмом, лицо, но сейчас щёки его как-то обвисли.
– Ой, Под, – сказала Хомили, – ты неважно выглядишь. Ты здоров?
Под сел на табурет.
– Вполне, – сказал он.
– Ты забрался по портьере? – спросила Хомили. – Не надо было этого делать. Это слишком тебя разволновало.
Под скорчил непонятную гримасу, глаза его, как на шарнирах, повернулись к Арриэтте. Хомили уставилась на мужа, открыв рот, затем обернулась к дочке.
– Ну-ка в постель, Арриэтта, – деловито сказала она. – Быстренько, быстренько, будь умницей, а я принесу тебе ужин.
– Ну-у, – протянула Арриэтта, – разве мне нельзя посмотреть, что папочка ещё добыл?
– У него ничего больше нет. Только еда. Быстренько в постель! Чашку с блюдцем ты уже видела.
Арриэтта пошла в столовую, чтобы убрать на место дневник, и замешкалась, прилаживая свечку на перевёрнутую кверху остриём кнопку, служившую им подсвечником.
– Что ты там возишься? – ворчливо промолвила Хомили. – Дай её сюда. Ну вот видишь, как надо её ставить? Быстренько ложись и не забудь аккуратно сложить свои вещи.
– Спокойной ночи, папочка, – сказала Арриэтта, целуя его в плоскую бледную щёку.
– Осторожней со светом, – по привычке сказал он, следя за дочкой круглыми глазами, пока она не прикрыла за собой дверь.
– Ну, Под, – сказала Хомили, когда они остались одни. – В чём дело? Что случилось?
Под без всякого выражения взглянул на неё.
– Меня увидели, – сказал он.
Хомили, словно слепая, протянула вперёд руку, нащупала край стола и, держась за
