А смерть была неминуемой. То, что предлагал передать Батый, не прощалось гордыми средневековцами.
– Мы должны предложить им сдаться и стать данниками Орды. Кроме того, Алтынбек обязан отдать на ложе Бату своих жену и дочь.
– Всего-то! – присвистнул Диландай.
– Условия невыполнимые, – произнёс я. – Это у азиатов ради спокойствия отдавали на поругание врагу своих жён и дочерей. Здесь такие вещи не проходят. И чем это ты так не угодила хану?
– Ну почему же не угодила, – грустно усмехнулась девушка. – Наоборот, мне оказана великая честь быть послом перед первым сражением в этой войне.
Я понял, что дальнейшие расспросы ни к чему.
Нудный моросящий дождь насквозь промочил одежду. За его мутной стеной с трудом просматривались ближайшие кусты. Вода скатывалась по смазанному бараньим жиром панцирю и обильно впитывалась в неприкрытую металлом ткань.
– Какого водяного Бога мы прогневали? – чертыхался недовольный Диландай. – Если булгары не захотят нас отпускать, то никакая бронь не поможет.
– Не ной! – отмахнулся я, пристально поглядывая по сторонам. – Нас ещё не хоронят.
– Вот, вот, – подхватил куин. – Перед смертушкой хочется вольным телом потянуться, а не чесаться как прокажённый под прелым халатом.
– Не на часуйму идёшь, раб. Попридержи язык! – оборвала его причитания принцесса.
– Послы от Великого хана Бату к хану Алтынбе- ку! – прокричал где-то впереди глашатай, и мы остановились.
«Вот отсюда мы точно не выберемся», – попытался проснуться внутренний голос. Но я не дал ему воли, а стал разглядывать подъехавших булгар. Ничего особенного в них не было – нахохлившиеся словно мокрые курицы мужики.
Они с нарочитым высокомерием оглядели нас и, расступившись в стороны, пропустили вперёд командира.
– Чего хотели? – неприязненно спросил он.
– То я скажу вашему хану! – звонким от волнения голосом произнесла Тань Я.
– Что у Батыкбея воевать некому? – ухмыльнулся булгарин. – Мальчишку сопливого на переговоры отправили. Смелее никого не нашлось?
– Веди к господину, раб! А кто воевать будет, то без тебя решат, – гордо произнесла девушка. – А твои слова насчёт сопливого юнца я вобью тебе в глотку на поле брани. И чтобы они более не поганили слух окружающих, приколю их там копьём.
– Вот даёт молодой… – послышались голоса воинов. – Видать из ханских сродственников, ить как дерзко поглядывает.
Примерно через час мы стояли перед Алтынбеком и его командирами.
– Что привело хана Батыкбея к границам моего государства? – спросил Алтынбек, пытаясь сдержать выплёскивающийся наружу гнев.
Не сомневаясь, что принцесса резанёт правду-матку я замер и непроизвольно попытался нащупать ладонью рукоять катаны. Но за поясом было пусто. Перед входом в шатёр телохранители нас обыскали и обезоружили.
– Мой повелитель хан Бату пришёл
