разглядывая его спросил, меня тему: – Кто ты? Ты выглядишь как чужеземец, но лицо твоё мне знакомо.
– Это Керниш, сын леди Мелани, – быстро сказала Мариам и отец умирающей девочки от удивления, сделал шаг назад, заметив с почтением:
– Лорд Керниш, которого ты когда-то кормила своей грудью? Не думал, что Вы до сих пор живы. Что привело Вас сюда, милорд?
– Вот именно что когда-то давно. Я больше не Керниш и тем более не лорд. Я – Валаам, вновь обращённый на служение людям, пришедший из тьмы и несущий с собою свет. Но мы теряем время; пропусти меня друг или я войду туда сам, – от неожиданности этой встречи, а может быть из–за решимости, с которой лекарь произнёс последнюю фразу, Равен, отошёл в сторону.
У девочки был сильный жар, тело её горело, а сама она бредила, лишь ненадолго приходя в сознание. Если Валаам и был лекарем, то лечение его являлось весьма своеобразным. Прежде чем прикоснуться к больной, он тщательно вымыл руки и затем стал водить ладонями над телом Фейги, начиная с головы и кончая пальцами ног.
– Нужно снять одежду. Причины её состояния мне ясны, но чтобы спасти девочку, нужно раздеть её или хотя бы оголить живот.
– Это невозможно, милорд. Вы не её муж, и раздевшись перед Вами, она будет обесчещена, лучше уж сразу убейте её.
– Я лекарь и для меня она человек, которого я буду лечить, а не мужчина или женщина.
– Для Вас может быть и да, но не для нас; здесь люди живут по своим правилам. Да и странный Вы лекарь: если бы я не знал Вашу семью, то принял бы за колдуна или шарлатана.
– Тогда погасите все свечи или завяжите мне глаза, только сделайте так, как я прошу – с каждым истраченным в спорах мгновением мы теряем драгоценное время.
Сошлись на втором; до того как начать Валаам распорядился приготовить обеззараживающую мазь из названных трав и попросил принести ёмкость с чистой водой. Когда эти просьбы были выполнены, ему завязали глаза, и он приступил к делу. Девочка лежала перед ним с оголённым животом, на подобии стола из натянутой на деревянную раму ткани, Валаам, словно прислушиваясь к чему–то, стоял возле неё, родственники несчастной и соседи вышли из дома, лишь отец был тут, тревожно наблюдая за ними.
Положив ладони на правую сторону нижней части живота девочки, лекарь сделал вначале несколько плавных выметающих движений, а за тем стал осторожно погружать пальцы в тело. Мать тихо вскрикнула, тут же зажав рот ладонью, испуганно взглянув на мужа, тот ответил ей таким же изумлённым взглядом и недоумённо покачал головой. Частое дыхание Фейги успокоилось, она уже не металась в бреду и лишь слабо вздымающаяся грудь говорила о том, что несчастная всё ещё жива.
Осторожно погрузив ладонь в тело больной, абсолютно бескровно, словно раздвинув кожу и внутренние органы, лекарь, нащупав нож, отсёк воспалившийся червеобразный отросток слепой кишки. Затем он обработал место разреза приготовленной клейкой массой и медленно вытащил руки.
