кардиган? У меня.
– Ты его не носишь.
– Я ношу. Я просто… – Он надевал оленей, отправляясь к Лоре, потому что помнил, как ей нравился этот свитер в детстве, как она сочиняла оленям имена, хотя все они на одно лицо. – Я думал, тебе этот нравится.
– Мне нравится, но он ведь поношенный уже.
И – вот это было ужасно. Он стянул свитер.
– Пап, да ладно тебе.
– Нормально. – И стоял перед ней в одной рубашке, а свитер комом в руке. – Ну, что у нас на обед?
Они застряли посреди ТЦ «Северный». Лора спустилась на лифте, встретила отца перед шоколадной лавкой «Лора Секорд».
– В ее честь, – засмеялась она. – Помнишь?
– Что? – Он, видимо, думал о другом.
– Лора Секорд. Героиня на коробке[3]. Ты говорил, меня назвали в ее честь. И что ты, когда ухаживал, добился мамы коробкой «Ассорти Лоры Секорд».
– Хм-м? Нет. Не в честь Секорд. В честь двоюродной бабки Иды, по матери. Лора Ида. Не в честь шоколада – это просто байка.
– Да, пап, я понимаю. Я же просто… Ну, ты что предпочитаешь? Китайскую? Греческую?
Они пришли в ресторанный дворик.
– Итальянскую? – спросила она. – Или тайскую? Может, мексиканскую?
– Я даже не знаю. А ты что посоветуешь?
– Греки у меня были вчера, – сказала она. – И Эдо меня как-то не возбуждает. Что у нас есть? «Тако Белл», «Вок Манчу», «Сеульский экспресс». Может, туда? Там корейская.
– Она же острая. Я острое не очень.
– Я знаю, но там ничего. Даже кимчи мягкое.
И они нашли столик, пообедали овощным рагу и мягким кимчи. Вот только разговор их был странен и нескладен. Отец отвлекался, потом внезапно сосредоточивался, хотя и не всегда на теме беседы.
– С тобой все будет нормально, – сказал он ни с того ни с сего. – Мать за тебя переживает, но с тобой все будет нормально.
– Мама переживает? Почему переживает?
– Считает, что ты мало в люди выходишь.
Лора рассмеялась:
– У матерей работа такая. Переживать.
– А я не переживаю, – сказал он. – В тебе сила течет, Лора. Вот у Уоррена этого никогда не было. Гибкости такой. У тебя она от матери – уж явно не от меня.
«Папа напрашивается на комплимент».
– Да ладно тебе, – сказала она. – В тебе сила о-го-го.
– Нет, – сказал он. – Во мне нету. Думал, есть, а нету. Вот ты – другое дело. Я всю жизнь тобой горжусь.
Когда она отправилась в университет, отец помог ей переехать, и они мчались по прерии в прокатном фургоне – Лора, заткнувшая уши музыкой из наушников, и отец, устремившийся к горизонту. Закаты на просторах. Посреди всего мерцает город.
– Винни, – сказал отец, когда они туда подобрались. – Это его так называют.
Первый год она жила в общежитии, и отец приехал в гости на Благодарение.
– Мать передает привет и тыквенный пирог, – сказал он. – Покупной,
Лора Секорд (1775–1868) – канадская героиня войны 1812 г. между Соединенными Штатами и Британской империей; в 1813-м прошла 20 миль, чтобы предупредить британцев о готовящейся американской атаке. В 1913 г. в честь столетия этого события канадский бизнесмен и политик Фрэнк П. О’Коннор назвал свою кондитерскую компанию.
