замахнул чашу и оттёр бороду.
– Ну, ты, блин, даёшь! – вымолвил он, отбрасывая чашу. И тут же, будто очнувшись от наваждения, зарычал. – Ты, что же это, надёжа-князь, творишь? Кому я говорил: «Не потерплю насилия!» Котяра ты мартовский! – Павел непроизвольно потянулся к рукояти сабли.
Грут побледнел и стал отходить назад.
Из-за полога с криком: «Нет!» – выскочила Неждана и упала к ногам Павла.
– Король! Не казни его. Я сама пришла. Люб он мне.
– Так он же старый, – от непонимания ситуации сморозил глупость Павел. И прекрасно сознавая это, сделал попытку исправить оплошность. – Ну, это. Я хотел сказать – ты девушка, а он уже в годах.
– Да он любого молодого в бараний рог скрутит.
– Не надо за меня заступаться, женщина, – Грут как пушинку поднял Неждану и отставил в сторону. – Сам за себя могу ответить. Руби мне голову, король.
– Грут, дружище, прости. Морена попутала. Ты ведь знаешь, как я ненавижу насильников. – И, повернувшись к Неждане: – Что стоишь? Мне и моему конунгу Груту по мировой чаше мёда.
Грут всё ещё обиженно сопел:
– А сам говорил «Я вас на княжнах женю».
– Правильно говорил. А Неждана ведь гостья у нас. Нам через земли её отца идти. Политика.
– А мы уже сговорились. Вот отец даст благословление и поженимся. Верно я говорю?
Неждана зарделась, но глаза счастливо блеснули.
«А князья то мои не промах, – подумал Павел. – Раз и в дамках. Конечно, был бы на месте Драгмира Грут, то и болгарская княжна у него в кибитке бы уже разгуливала. Опыт – великая сила. Интересно было бы знать, после свадьбы угомонится?»
Как бы отвечая на его вопрос, Грут махнул рукой и сказал:
– О копьях потом расскажу. Гулять, так гулять!
Павел, заглаживая свою вину, промолчал.
– Неждана, позови каких-нибудь девушек. Не пристало будущей жене конунга за столом прислуживать.
– Да мне и самой не в тягость.
– Прекрати! Что о нас король подумает.
«Горбатого могила исправит». – Вздохнул капитан. Но, чувствуя за собой вину за случайно брошенную фразу, спорить дальше не стал.
Чаши с мёдом подносили потом две девчушки славянской внешности.
Поднимая очередную чашу, Грут, глядя прямо в глаза Павлу, спросил:
– Неужто, за девку срубил бы?
Не отводя взгляда, тот ответил:
– Не за девку…
– Не понял?
– За невыполнение приказа.
– Вот теперь понял, что из тебя настоящий вождь получится.
– Послушай Грут, воинам твоим и тебе не обидно, что вас из гуннов в ругов, руссов переименовали?
Грут расхохотался.
Павел терпеливо ждал, пока он отсмеётся.
– Среди нас и так половина ругов. Можно сказать – твоих земляков.
Павел
