свидетелей легли на рапорт сотрудника полиции.
– И, наконец, четыре: медицинская справка, из которой следует, что травма, полученная гражданкой Берг Ариной Николаевной в результате побоев, классифицируется, как травма средней тяжести… А вот это, доложу я тебе, совсем нехорошо.
Капитан бросил справку на стол.
– Это всё? – усмехнулся Введенский.
– Нет, – с готовностью ответил капитан, – есть ещё закон Российской Федерации, который требует от меня возбудить уголовное дело по статье сто двенадцать, в которой говорится о том, что умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью наказывается ограничением свободы сроком до… Как думаешь, до скольких лет наказывается умышленное причинение вреда здоровью средней тяжести?
– До трёх.
– Правильно. Смотри-ка ты, угадал. Были прецеденты?
– Но я же нечаянно её ударил! – воскликнул Введенский. – Я же не хотел! Как вы этого все не понимаете?
– Почему же не понимаем, – ответил капитан. – Очень даже понимаем. Но это ни коем образом не освобождает тебя от ответственности за содеянное. Тем более что решать: нечаянно ты засадил ей кулаком в глаз или умышленно, из хулиганских побуждений, будет суд… Кстати! Тебе известно: сколько наши суды выносят оправдательных приговоров по уголовным делам?
– Нет.
– Угадай!
– Не хочу.
– Угадай-угадай. У тебя это, смотрю, неплохо получается.
– Ну, – задумался Введенский. – Половину от всех дел или, может, чуть больше… Нет? Не уж-то меньше?
– Меньше… Меньше ноля целых четырёх десятых процента.
– Сколько?!
– Ноля целых четырех десятых процента. Ну, или около того. Точно не помню.
– Ни фига себе! А чего так мало?
– Мало?! Ты это пойди нашим командирам скажи! А то некоторые из них считают, что это, видите ли, непозволительно много.
С этими словами капитан откинулся на спинку кресла. Положил руки на подлокотники и задумчиво забарабанил пальцами.
– Да… Ну и угораздило тебя. Нет, вот ты мне ответь, – он всем телом подался вперёд, – тебе что, других мажористых шалав в городе мало? Их у нас развелось – лупи не хочу. А ты кому засадил? Дочери мэра! В глаз! В день свадьбы! Дурак.
Капитан встал с кресла. Взял со стола пачку сигарет и закурил, шумно выпуская изо рта одну струю дыма за другой.
«Три года, – с тоской подумал Введенский. – Когда через три года я выйду на свободу, мне будет двадцать. Это значит, времени на то, чтобы успеть стать великим у меня почти не останется… Да и как им стать без учителя, без советчика, без помощи и поддержки… Нет-нет, капитан прав: я действительно дурак».
Введенскому стало себя жалко. Не за то, что его отправят в колонию – он об этом ещё не думал – и не за то, что для домашних это станет ударом – мать поймёт, бабушка простит, – а за то, что сам себя лишил будущего, в котором слова: жизнь, борьба, победа, великая
