крикнул:
– Даёшь грязный танец маленьких лебедей!
Другой гость – сорокалетний мужчина в белом костюме с круглым лоснящимся лицом и неимоверно огромным выпирающим из-за ремня животом – с удивительной для своих габаритов резвостью выбежал на танцпол, встал перед музыкантами во весь рост и под хохот гостей взмахнул руками.
– Ну что, сыграем для невесты? Дружненько так! Раз-два-три! Тра-та-та!
Сидящий за синтезатором клавишник заиграл партию гобоя, оркестр подхватил её, и буквально через две-три секунды музыка Чайковского из второго акта балета «Лебединое озеро» разлилась рекой по залу ресторана «Дворянское гнездо».
– Тихо! – поднял руку старший Берг.
Музыка оборвалась.
Несколько секунд он в упор рассматривал неподвижно стоящего Введенского, потом ровным бесстрастным голосом сказал о том, что уговаривать никого не будет: не хочет он танцевать без штанов – не надо – здесь и без него есть кому развлекать гостей, но предупреждает: другого шанса вымолить прощение у него не будет.
– Папа! Хочу, чтобы быдло станцевало! – сделав капризную рожицу, прохныкала детским голоском Арина. – Оно сегодня смешное и совсем даже не страшное.
– Снимай портки, – после небольшой паузы тихим голосом приказал старший Берг.
Внимательно, словно желая убедиться в том, что мэр не шутит, Введенский посмотрел в его колючие глаза. Потом, ужасаясь тому, что делает, медленно расстегнул пряжку ремня, пуговицы ширинки, постоял-подумал о том, что ещё не поздно уйти, надо только набраться сил, и с обречённым видом принялся снимать сначала ботинки, потом брюки.
В зале раздался недовольный ропот – под брюками на Введенского оказали синие подштанники.
Введенский снова посмотрел на старшего Берга – может, теперь-то, наконец, он одумается и прекратит издевательство, – но быстро поняв, что мэр не успокоится, пока не унизит его до полного удовлетворения жажды мести, принялся стягивать с себя исподнее.
Один из гостей не выдержал и захохотал во всё горло тонким противным голоском. Его хохот подхватили другие голоса – не такие громкие, но, как показалось Введенскому, от этого не менее противные.
– Трусы́! – крикнул кто-то с дальнего конца стола. – Пускай трусы́ сымет!
Старший Берг укоризненно, но при этом доброжелательно погрозил кричавшему пальцем, после чего перевёл взгляд на Введенского и тоже рассмеялся:
– Ты ботинки-то обуй, пол холодный! А то ещё отморозишь себе что-нибудь из того, что плохому танцору вечно танцевать мешает!
Теперь смеялись почти все: гости – мужчины и женщины, официанты и администраторы. И даже заглянувшие в зал сотрудники безопасности ресторана сдержанно улыбнулись, увидев переминающего с ноги на ногу растерянного подростка в цветастых трусах.
– Дядя Коля! – крикнул старшему Бергу стоявший в позе дирижёра мужчина в белом костюме с огромным животом. – Музыку когда подавать?
– Да давай уж, подавай пока не остыла!
Мужчина с огромным
