сапогах – напоминал мексиканского овцевода. Движения его были быстры и резки.
– Бонжур, мадемуазель, – приветствовал мисс Кингман толстяк, раскланиваясь самым галантным образом. – Позвольте поздравить вас с благополучным прибытием на Остров Погибших Кораблей.
– Благодарю вас, хотя я не назвала бы моё прибытие благополучным… Что вам угодно?
– Прежде всего позвольте представиться: Аристид Додэ. Фамилия моя Додэ, да, да, Додэ. Я француз…
– Быть может, родственник писателю Альфонсу Додэ? – невольно спросила мисс Кингман.
– Э-э… не то чтобы… так… отдалённый… Хотя я имел некоторое отношение к литературе, так сказать… Крупнейшие бумажные фабрики и… обойные на юге Франции.
– Не болтай лишнего, Тернип, – мрачно и сердито произнёс его спутник.
– Как вы нетактичны, Флорес! Когда же я научу вас держаться в приличном обществе? И прошу не называть меня Тернип. Они, изволите ли видеть, назвали меня так в шутку, по причине моей головы, которая, как им кажется, напоминает репу… – И, сняв котелок, он провёл по голому желтоватому черепу, сохранившему, по странной игре природы, пучок волос на темени.
Мисс Кингман невольно улыбнулась меткому прозвищу.
– Но что же вам от меня надо? – опять повторила свой вопрос Вивиана.
– Губернатор Острова Погибших Кораблей, капитан Фергус Слейтон, издал приказ, которому мы должны слепо и неуклонно повиноваться: каждый вновь прибывший человек должен быть немедленно представлен ему.
– И уверяю вас, мисс или миссис, не имею чести знать, кто вы, вы встретите у капитана Слейтона самый радушный приём.
– Я никуда не пойду, – ответила мисс Кингман.
Тернип вздохнул.
– Мне очень неприятно, но…
– Будет тебе дипломата разыгрывать! – опять грубо вмешался Флорес и, подойдя к Вивиане, повелительно сказал: – Вы должны следовать за нами.
Мисс Кингман поняла, что сопротивление будет напрасным. Подумав несколько, она сказала:
– Хорошо. Я согласна. Но разрешите мне переодеться. – И она показала на свой рабочий костюм и фартук.
– Лишнее! – отрезал Флорес.
– Ведь это не займёт много времени, – обратился Тернип одновременно к Флоресу и мисс Кингман.
– О, всего несколько минут! – И она оставила палубу.
Через несколько минут Флорес заметил, что пароходная труба задымила. Он сразу понял военную хитрость.
– Проклятая баба перехитрила. Видишь дым? Это сигнал. Она зовёт кого-то на помощь! – И, снимая с плеча винтовку, он стал бранить Тернипа: – А всё ты! Растаял. Вот я скажу твоей старухе!
– Вы неисправимы, Флорес. Не могли же мы тащить силой беззащитную женщину.
– Рыцарство! Галантность! Вот тебе Фергус пропишет рыцарство… Не угодно ли? – И, взяв ружьё наперевес,
