не подозревая, спокойно прошел бы мимо.
– Кейти, – сдавленно пробормотал он. – Ты все еще не рассказала мне, что произошло. Затонул корабль?
Та бросила на него удивленный взгляд:
– Какой корабль?
– На котором ты уплыла на Цейлон.
– Ах, это! Нет. Но теперь все уже не важно.
– Не говори глупостей! – Эйдан сделал шаг к ней, но остановился, когда она решительно вскинула руку.
– С тех пор прошла целая вечность. Что бы я тебе ни рассказала, это не будет иметь значения. Я не могу… не могу думать об этом. И хочу, чтоб ты просто ушел.
Странно, что эти слова вызвали такую оглушающую, ошеломляющую боль. Эйдан попытался скрыть от Кейти силу полученного удара. Она хочет, чтоб он ушел. А он может думать лишь о том, чтобы остаться. Надолго. Навсегда. Остаться, пока он не расскажет ей все до конца, каждую подробность своей жизни с тех пор, как она исчезла.
– Ты намеревалась уехать? – тихо спросил он.
Ее рот на короткий миг скривился в гримасе, но она промолчала. Он задал еще один вопрос:
– Ты говорила, что выйдешь за другого. Так и поступила?
– А ты сказал, что так и следует сделать, – прошептала она.
Усталость просочилась в его сознание и притупила мозг. Это была ссора двух детей. Неужели она и вправду вышла замуж за другого из-за тех глупых слов, вызванных гневом и отчаянием? Должно быть, так. В конце концов, она же теперь «миссис Гамильтон». Владелица кофейной лавки.
На его плечи, казалось, давила слишком непосильная тяжесть, и он беспомощно оглядел маленькую, скудно обставленную комнатку.
– Ты замужем?
– Да, – отозвалась она быстро и без эмоций. Руки ее сжались еще крепче.
– А где твой муж?
Кейти опустила глаза в пол.
– Его сейчас нет в Англии.
Эйдан невольно вздохнул с облегчением. Он изучал ее, отмечая и явную неловкость, и опущенные глаза, но не мог понять эмоции, бурлящие в его душе.
– Ты действительно хочешь, чтобы я ушел?
– Да.
– Я не в состоянии это сделать.
– Меня ждет работа, пойми, – просто сказала она.
– Дверь заперта. Один день торговля подождет.
Он понял ее ответ, когда Кейти встретилась с ним взглядом. Когда это ее глаза были такими холодными?
– Надо заняться поставками. Я не могу отложить это дело.
Упрямство было для нее внове, а для Эйдана оно было второй натурой с самого рождения.
– Хорошо, я уйду. Но скоро вернусь.
– Но… зачем? – спросила Кейти, хотя смирение было явственно написано у нее на лице. Что бы она ни чувствовала, все равно не могла представить, чтобы он вот так снова исчез.
– Мы должны друг другу рассказать о том, что произошло, разве нет?
Она покачала головой:
– Не понимаю, для чего это нужно.
– Вот как? – Рука Эйдана поднялась всего
