была открыта… – Эйдан махнул в сторону проулка.
Кейт закрыла рот и сердито зыркнула на него. Что он здесь делает, занимая слишком много пространства в ее крошечной кухоньке?
– Ты же должен был вернуться только завтра, не так ли?
Он выглядел таким же усталым, какой она чувствовала и себя. Легкая морщинка пролегла между бровями, большой красивый рот сжат от напряжения. А эти сильные плечи на вид твердые, как скала.
– Я… – Он помялся, сцепил руки за спиной и бросил взгляд на дверь. – Я не мог ждать до завтра, Кейти. А ты?
Она постаралась не обращать внимания на светящуюся в его глазах боль.
– Мужчине нельзя находиться у меня в магазине после закрытия. Это неприлично.
– Тогда, может, поедим в таверне?
– Как ты видишь, я уже приступила к обеду.
Эйдан недоуменно вскинул бровь. Его ноздри расширились, и он покачал головой:
– Полагаю, тебе все-таки надо перекусить.
Кейти открыла рот, чтобы снова возразить, но тут ее нос уловил едкий запах горящего жира, и она застонала от досады.
– О нет!
Развернувшись к плите, она сдернула сковородку с огня – как ни странно, используя тряпку, – и с грохотом шмякнула ее на холодную сторону плиты. Колбаски были черными и хрусткими, завитки дыма поднимались от сковородки. Глаза ее сузились, руки сжались в кулаки.
– Так все-таки таверна?
Кейти без колебаний велела бы ему убираться, если б в его голосе был хотя бы намек на насмешку, но ничего подобного она не услышала. Приказав себе успокоиться, она медленно выдохнула, прежде чем повернуться к нему.
– Нет! – Тон ее был грубым, но по крайней мере она не кричала и не топала ногами, несмотря на то что ей хотелось поступить именно так. А это уже кое-что.
Челюсти его сжались, но он оставался внешне невозмутимым.
– Ладно! Но ты говорила, что здесь неподалеку есть парк. В ближайшие полчаса еще не стемнеет. Мы могли бы немного прогуляться.
Она поймала себя на том, что смотрит на его макушку. Каштановые волосы теперь были короче, но выглядели такими же мягкими и похожими на соболий мех, как и раньше. Откуда ни возьмись в голове всплыло воспоминание: вот ее пальцы сжимают густые пряди, когда он склоняется над ней…
– Просто пройдемся, – прошептал он. – Пожалуйста!
– Мне понадобится накидка. – Она намеревалась бросить это резко, но не получилось. – С твоего позволения. – Она бросила тряпку на маленький столик, закрыла плиту и невозмутимо поднялась по лестнице. Но как только закрыла за собой дверь наверху, вынуждена была прислониться к ней и судорожно перевести дух.
Она забыла. Она все забыла, и это было хорошо. Не помнить! Не знать его! Вынести все это выше ее сил. Эйдан теперь был для нее призраком, и ей необходимо, чтобы он в таком качестве и оставался.
