де Готвиля, на языке нормандцев Вильгельма, прозвали Железная Рука, так как по слухам он всего одной рукой и копьем убил самого сильного сарацинского воина, который в первые дни осады Сиракуз порубил великое множество греков и северян. Но все понимали несмотря на то, что в войсках о нем уже заходила легенда, что побасенка эта маловероятна. И все же, среди солдат нормандского контингента под его командованием фамилия семейства приобретала от этого все больший лоск.
– Умнее было бы склониться в молитве и созерцании. Нам понадобится, прежде всего, помощь милосердного Бога. Абдулла все силы Сицилии собрал, да еще из Африки войска приплыли. Полагает, что сумеет снять осаду с города, и сделает все, чтобы отбросить нас туда, откуда мы пришли. Нам надо отбить контратаку прежде, чем подойдет эмир и раздавит нас об эти стены, но боюсь, что на этот раз, чтобы увлечь за собой всю армию, храбрости самых лихих бойцов не хватит.
– Вот пей бы ты побольше да молись поменьше, было бы у тебя больше оптимизма.
Рабель понял, что мало что может сделать, чтобы переубедить Рауля; он обернулся к сыну, лицо его посерьезнело так, что серьезнее некуда:
– Слышал? Завтра на заре выступаем. Знаешь, что надо делать.
И пошел вслед за Раулем к харчевне.
Конрад прекрасно знал, что от него требуется, именно этим он и занимался вот уже два года: надо сложить отцу вещи, привести в порядок доспехи, еще раз пройтись точилом по лезвию меча и подготовить хоругвь с семейным гербом – щит с датским топором и зеленым листком дуба над ним на красном фоне… хоругвь, которую будет нести именно Конрад всю дорогу до места сражения, восседая на коне рядом с отцом.
От всех этих разговоров про женщин и про вино у Конрада засвербело странное желание, которого раньше он не чувствовал – тайна запретного плода всегда провоцирует мальчишек, – поэтому, как только оба ратника ушли с развалин города, он тоже побежал к харчевне, которая на самом деле была навесом, который один крестьянин-христианин обустроил для солдат в надежде поживиться на надобностях служилого люда.
Как мы сказали, шел пятый час, и солнце еще сильно пекло голову Конрада. Он пробирался среди палаток, набитых солдатами изо всех краев, справа и слева бойцы сидели кучками и разговаривали, в каждой кучке на своем наречии… проходил мимо проповедников, которые стояли на земле или на скамеечках и во весь голос читали молитвы, после того как десятками лет молились втихомолку. Они благословляли каждого солдата, который проходил около их скамеечек, благословили и прошедшего мимо мальчика.
Конрад вошел в харчевню и лишь тогда столкнулся лицом к лицу со злым пороком, который властвует над взрослыми. С полными до краев чарками с вином, с игроками в кости за каждым столом и с горсткой проституток, из которых одни сами пошли торговать собой, а других заставили, потому как теперь девчонки-простолюдинки вынуждены были отдаваться завоевателям. Конрад убежал из боязни, что среди мужчин наткнется на отца.
Глава 6
