войска, так как самонадеянно решил, что победит в стычке, на которую не осмеливался даже Маниак… и в сражении его настигла смерть.
Разгромленная и сбитая с толку регулярная армия из ромейских провинций Южной Италии все еще находилась на Сицилии, и лангобарды с нормандцами решили нанести империи удар в Калабрии и в Апулии, застав нового противника врасплох.
Как раз в те дни, прежде чем окончательно уплыть за пролив, солдаты Гильома решили нахапать как можно больше добра каждый себе и поскакали грабить сицилийские деревни направо и налево. Разделились на банды человек по двадцать-тридцать, и отряды ринулись туда, где считали, что поживиться сокровищами будет относительно легко, не делая различий между приверженцами ислама и христианами, когда шкурка выделки стоила.
Танкред предложил напасть на незащищенные селения сарацин, стоявшие чуть к востоку от Каср-Йанны. Войско Абдуллы было разгромлено, и Рауль, Танкред, Жоффруа, маленький Конрад, а с ними еще человек тридцать, отправились в самую середку Сицилии, рассчитывали налететь внезапно, без труда нанести молниеносный удар и ускакать к востоку, они даже доспехов не надели.
Конрад никак не отставал от Рауля с просьбами научить его сражаться, и тот тренировал мальчика строго, как может упражнять только искусный нормандский воин. Но больше всего Рауль науськал сердце Конрада, воспламенив его лютой ненавистью к врагу. Теперь Конрад как никогда жаждал отомстить за отца и готов был убить любого, кто окажется перед ним. Все предыдущие недели каждый раз, когда им встречался сарацин, мальчик просил своего учителя отдать мавра ему, но Рауль все время повторял, что гнев надо проявлять только в битве, и что глупо не уметь поддерживать дисциплину во время перемирия.
Сейчас отряд залег на гребне землистого холма, бандиты выглядывали, рассматривая деревню. Наступил полдень, и солнце начинало бить в глаза. Деревня стояла у самого подножия горы Каср-Йанна. Сбоку от небольшой возвышенности, на которой стояла деревня, в долину стекала речушка, несколько норий поднимало воду, которая лилась в каналы на верхних полях. Деревню со всех сторон окружали десятки наделов, на которых крестьяне выращивали овощи. Еще дальше начинались поля, засаженные пшеницей, тысячи гектаров зерна уходили за горизонт. Теперь у банды нормандцев за спиной остались наделы, а перед ними простирались поля.
– Солнце так и бьет в глаза, они нас в один миг заметят, как только спустимся с холма, – отметил Танкред.
– Вон глянь! – сказал Рауль и указал на Каср-Йанну на вершине горы. – Долго ждать не придется, солнце скоро опустится за хребет. Нападем, когда их дозорным трудно будет нас увидеть, – договорил он.
– Сомневаюсь, что этот сброд деревенщин выставил дозорных, – сказал Жоффруа.
– Да им и охранять-то нечего… – добавил кто-то из бандитов.
– Нет, брат, просто они чувствуют себя в безопасности. Золото у них наверняка лежит в церкви…
